— Конечно, я была в отчаянии! Потому что солдаты лорда Теремеса наступали мне на пятки. Он спас меня от них. И в благодарность за это вы его застрелили?

Сама того не желая, она сказала это громко.

Анжей поднял руки, как будто он сдавался. Она знала этот ироничный жест. Как часто он шутил с ней, и теперь ей было больно это видеть.

— Тебе не нужно кричать на меня, Саммер. Что я тебе сделал?

— Спроси Морт, что ты ему сделал, — ответила она твердым голосом. — Леди Смерть приказала тебе также идти по трупам?

Сейчас она с удовольствием увидела бы его лицо, но маска скрывала каждое движение. Только его тон передавал, что он заметил ее ярость.

— Ты... это поймешь, — тихо ответил он. Он подал рукой знак солдатам, и они бросились оттуда, как будто только и ждали того, чтобы смочь удалиться от Саммер. — Иногда все совсем не так, как кажется, — добавил Анжей.

Он указал вправо, в сторону моря. Саммер не решалась следовать за его приглашением. Что, если он хочет перевести разговор на другую тему, чтобы достать нож? Только когда он демонстративно отошел на несколько шагов и скрестил руки, она осмелилась оглянуться.

Нескончаемая лужайка вела прямо к вершине фьорда. А на фоне сверкающего дождливо-голубого моря прямо по плоскогорью шла женщина. Княжна? Её сопровождали несколько мужчин. Офицеры, возможно, тоже лорды. Серебряные вышивки сияли на гладкой коже и вышивке. В противоположность этому, платье женщины выглядело простым. Как и Анджей, она также носила маску. Отполированная медь сверкала на полуденном солнце. Порыв ветра растрепал ее каштановые локоны и развевал ее одежду – черный как ночь шелк без каких-либо украшений.

Женщина на ходу остановилась, когда обнаружила Саммер. Она глубоко вздохнула, как будто бы должна сдерживать себя, однако снова обратилась к своим спутникам. Саммер в замешательстве сдвинула брови. Она... знала женщину! Этот жест, которым она небрежно, но настойчиво указала спутникам удалиться, вздернутый подбородок, линия плеч.

После того, как мужчины ушли, женщина повернулась – и сняла маску.

Нож выпал из руки Саммер и воткнулся в снег. Время перевернулось, закружилось в небе и упало назад на Саммер.

— Бельен! — прошептала она сдавленным голосом. И девушка, чьё подобие она напрасно и тоскливо искала в Анне, в Мие и Хариссе и всех других женщинах, которых она знала, отбросила все королевское в своей осанке и начала бежать.

— Тйамад! — кричала она. — Тйамад!

В следующее мгновение они обнялись. И Саммер закрыла глаза и зарылась в волосах Бельйен. Сцены совместного времени снова просыпались к жизни. Две девочки в сером дворце, шепча, рассказывали себе чужие истории, желая самим испытать все это. Подруги, которые нарушили правила Зори и тайком пели песни для людей.

«Зоря!» — ее снова охватил радостный ужас признания. «Это я! Нет... это мы!»

— Зоря, — повторила она. Слово со вкусом дома и полной защищенности как в давно забытые времена. Тоска по родине, говорил Анжей в Анаканде – внезапно она поняла, что он подразумевал под этим.

— Наконец, ты снова дома, — шепнула Бейлен. — Я никогда не думала, что ты умерла. Я всегда знала, что ты вернешься! — и серьёзно добавила, — Анжей сообщил нам, что ты все забыла. Но ты не должна бояться, у тебя есть я. Я расскажу тебе все. Ты вспомнишь.

«Дома». Тем не менее, девушка не решалась пользоваться этим словом. Это было слишком чуждо и так мимолетно, что она боялась, что сейчас очнется из своей мечты и снова останется в одиночестве.

Кровавый Мужчина застонал и пришел в себя, но прежде чем его рука на ощупь нашла винтовку, Анжей уже был возле него и убрал оружие.

— Он не может умереть! — шепнула Саммер Бельен. — Он спас меня от воинов лорда Теремеса! И от Тандрай. Они убили бы меня, если бы его не было.

Бельен округлила глаза. Она осторожно высвободилась из объятий Саммер и снова надела маску. Потом что-то достала из складок своей одежды. Мягкое, светлое творение, уже слегка пожелтевшее по краям и такое тонкое, что через него просвечивался свет.

— Твоя маска, — сказала она Саммер и прижала ей тончайшее лицо из слоновой кости к коже. — Это первый закон, о котором тебе нужно помнить: мы никогда не показываем наше лицо человеческим служителям.

Саммер почувствовала головокружение. Прохладный материал прижимался к ее щекам и лбу, и вбирал в себя мерцающее тепло ее кожи – как будто она на самом деле была его частью. Постепенно она догадалась, почему она была в театре Морта единственной, кому нравилось носить маску.