Может, удастся послать кого-нибудь из своих? Она попыталась вызвать адепта. Уши по-прежнему словно воском залепили, однако напряжение в глотке Дейдре почувствовала. Она кричала и кричала, но никто не шел. Глупо. А вот Скиталец далеко не глуп. Если он додумался ее парализовать, то наверняка позаботился и о том, чтобы очистить окрестности от посторонних.

Дейдре оглядела двор, ища, как остановить эту сволочь, но кроме водной глади и играющего в листве солнца ничего не увидела.

Она уже хотела извернуться, в надежде найти что-нибудь подходящее в зале. Однако взгляд ее невольно задержался на зеркальной поверхности пруда.

И тогда, осознав, что нужно делать, Дейдре поползла вперед.

— Я вам полностью верю, — сказала Франческа Вивиан, — за исключением того, в чем вы солгали. В это я поверить не могу.

Вивиан скупо улыбнулась.

— Франческа, я не могу понять, то ли вы блестящий дипломат, то ли полная идиотка.

— Хм, — протянула Франческа задумчиво. — Не всегда это взаимоисключающие понятия.

Собеседницы восседали на пуфах в отдельном зальчике на третьем этаже таверны «Серебряная пальма» в Священном квартале, где в номере этажом ниже остановились Вивиан и Лотанну. Сквозь широкие открытые окна комнату заливало солнце, где-то неподалеку священник пел громогласную хвалу Кейле.

Сайрус застыл по правую руку от Франчески: зеленая вуаль натянута по самые глаза, тюрбан туго намотан, на спине упакованный змей. Запасся заряженной тканью по максимуму.

Рядом с Вивиан пристроился разодетый в богатое вердантское платье Лотанну с выражением спокойной сосредоточенности на лице.

— Есть такая разновидность лжи, как умолчание. Излюбленный прием всех академиков и манипуляторов. Но это я уже повторяюсь, — продолжила Франческа.

Вивиан вздохнула, опуская незрячие глаза долу.

— И о чем же я умолчала?

— Об Альционе, Буревестнике, демоне и — ах, да! — Лиге Звездопада и грядущем расколе треклятого Нуминического ордена гражданской магии, чтобы ему во веки веков…

Привычно невозмутимое лицо Вивиан окаменело. Лотанну, наоборот, шевельнулся. Франческа не сдержала улыбки и посмотрела на Сайруса, но тот, хмурясь, отвернулся к окну.

— Сепаратисты в Авиле? — спросила Вивиан.

Франческа кивнула.

— И им не терпится поговорить с Никодимусом, что уже интересно, поскольку с этим свихнувшимся какографом мы вчера имели счастье столкнуться. Самое странное, он нам все уши прожужжал насчет какого-то демона, который якобы узурпировал Авил. О чем, если это правда, вы должны были упомянуть до того, как отправлять нас в город в одиночку.

— Вы говорили с Никодимусом? — встрепенулась Вивиан.

— Да.

— И он вам доверяет?

— Насколько это возможно после знакомства под аккомпанемент свистящих над головой топориков.

— Магистра, — начала Вивиан, — в ваших силах предотвратить кровопролитие, если вы поможете Астрофелу приструнить смутьянов…

— Давайте опустим выяснения, как вашей фракции сохранить за собой власть над обитаемым миром, — перебила Франческа, — и вернемся к треклятому демону, захватившему Авил.

Лотанну тронул Вивиан за руку.

— Запасной план все еще…

Тонкая кисть Вивиан взметнулась в предостерегающем жесте.

— Франческа, теперь моя очередь обвинять вас в умолчании. Извольте высказаться начистоту.

— Хорошо.

Франческа поудобнее устроилась на пуфе и почти без утайки изложила события последних дней, начиная с гибели Дейдре на операционном столе. Скрыла только назначенное Никодимусом место встречи и указания на Дегарна как на агента Лиги Звездопада. Это, впрочем, не помешало Вивиан задать несколько метких вопросов насчет служащих колаборисной станции, но Франческа их ловко обошла.

Когда она закончила, Лотанну, сложив руки на коленях, спокойно осведомился:

— И вы верите Никодимусу Марке, повинному в гибели магистров Звездной академии? Откуда вам знать, что он не заодно с демоном?

— У нас имеется текст, который вас, возможно, разубедит, — сообщил Сайрус.

Франческа подняла с пола свой журнал.

— Не пугайтесь, — предупредила она, открывая томик.

Как и прежде, страницы зашелестели, выплевывая однорукий призрак Шеннона. Конструкт выглядел уже не таким потрепанным, но все еще тусклым. По прикидкам Франчески, вне книги он мог продержаться, самое большее, день. Потом развеется.

Вивиан, которой слепота не мешала различать нуминусный текст, воззрилась на бледного призрака и вскочила на пуф с неожиданной для ее почтенных седин прытью. Комнату озарили бьющие из ее рук и ног потоки золотого и серебряного текста, и Франческе пришлось отвернуться, чтобы не ослепнуть.

— Пламя небесное! — ругнулась она. — Он ничего вам не сделает, успокойтесь!

Осторожный взгляд сквозь ресницы показал, что Вивиан по-прежнему на ногах и сияет так ярко, что смотреть на нее в упор больно. На пуф посреди комнаты словно водрузили небольшую звезду. Сайрус застонал. Его синестетическая реакция выражалась тошнотой — чего доброго, вырвет бедолагу от такого количества магического текста.