Между тем день уже начал клониться к вечеру, и наш улаганский водитель заметно нервничает. Ему пора возвращаться домой в Улаган. Делать нечего, и мы решаем заночевать прямо здесь, в Саратане, на приветливой заоколичной поляне. Возможно, наши проводники с конями, которым предстоял дальний путь навстречу нам из села Балыктуюль через перевалы, просто по какой-то причине запаздывают. Связи с ними все равно нет. Нам остается сидеть в Саратане и ждать их.

Село Саратан на реке Башкаус (В. Рыжков, 2010 г.)

Мы выгружаем вещи и припасы на поляну, уазик уезжает, поднимая за собой легкую пыль. Проводив машину, мы быстро ставим палатки, и поляна оживает. Горит на костровище веселый огонь, закипает вода в котелках, блестят на вечернем горном солнце разноцветные палатки. Вокруг нас – настоящий рай! Представьте только: жаркое алтайское лето, в голубом высоком небе печет и накаляет воздух солнце, бежит-журчит близ нас чистая горная речка, под березами синеют прохладные хрустальные тени, в тихой протоке у корней берез катается туда-сюда мягкая речная волна. Все бросаются купаться, потом лежат на сочной траве, загорают. Воздух пахнет медом и свежестью. Вокруг – горы, покрытые густым лесом, справа – избушки Саратана. Даже они, черные и косые, на солнце смотрятся весело и бойко. Идиллия!…

Со стороны Саратана тарахтит мотоцикл. На нем едут в нашу сторону двое подростков в коротких майках и штанах, без касок. Мотоцикл скатывается с деревенской горки и направляется прямиком к нашему костру.

– Здрасте! Вы откуда? Вы кто? – спрашивают подростки, говоря с сильным алтайским акцентом. Они нас нагло разглядывают, не сходя с мотоцикла. Для них, как и для всего Саратана, мы настоящая диковина, ведь туристов тут практически не бывает. И вдруг объявилась сразу целая группа, поставила лагерь, палатки!

– Мы из Барнаула и из Москвы. Туристы. Ищем своих проводников с конями, из Балыктуюля – не видели их ребята, кстати? Они за нами должны были приехать сегодня утром, спуститься сюда сверху!

Мальчишки отрицательно крутят головами и продолжают нас откровенно и с большим интересом рассматривать.

– Вам мясо не нужно и еще молоко свежее? – спрашивают они.

– Везите! – говорим мы, и их мотоцикл тарахтит обратно в Саратан.

За ним из деревни немедленно появляется другой мотоцикл, такой же старый и трескучий.

На нем два парня постарше, в старых коротких пиджаках, накинутых поверх маек. Они просто тормозят у костра, молча курят и в упор осматривают нас, наши палатки и припасы. И чуть погодя молча уезжают. Они тоже не видели и не слышали про наших проводников и коней.

Потом к нам кто-то едет из деревни верхом на коне. Этот кто-то сидит криво и сильно раскачивается в седле. Когда визитер останавливает коня у костра, мы видим, что всадник в стельку пьян и, будучи едва живой от выпитой водки, с трудом слезает, точнее, сползает с коня на землю.

– Вы кто? – спрашивает он заплетающимся языком.

– Мы туристы, ждем своих проводников с конями. Они из Балыктуюля за нами должны спуститься.

– Это моя земля, и вы должны заплатить мне за стоянку! – вдруг заявляет пьянчужка, держась при этом за седло, чтобы не упасть. – У меня в Барнауле брат в ФСВ работает! Если не заплатите, он вам покажет! – не то бахвалится, не то угрожает он. При этом язык едва слушается хозяина, а ноги предательски подламываются.

– А как фамилия твоего брата? – вдруг резко переходит в контрнаступление наша Лена. – Я там всех знаю, в барнаульском управлении!

Саратанский шантажист впадает в ступор. Он морщит лоб и крутит глазами, привалившись плечом к седлу. От него так сильно несет перегаром, что даже привычный к такому состоянию хозяина конь воротит от него в сторону хитрую морду. Наконец, посоображав что-то своими пропитыми мозгами, вымогатель вновь собирается с силами и пьяными обрывками мыслей.

– Так что? Вы мне заплатите или нет? Это же моя земля! Надо платить за стоянку! – обводит он поляну рукой и едва не падает от этого непростого для него движения под ноги коню.

– Нет, не заплатим, – твердо огорчаем его мы.

Снова морщится лоб, снова вращаются глаза, снова качается у седла нетвердое тело, переминаются по траве грязные сапоги. Гуляет по воздуху вонючий перегар. Мы раздосадованы и ждем бесконечного продолжения этой печальной комедии, которая испортит нам весь отдых. Но нас спасает само провидение.

Оно является в виде крепкой женщины, тоже верхом, которая быстро скачет к нам со стороны Саратана. На ней длинная юбка, кофта, голова повязана платком, она несется галопом по поляне, лихо крутит в правой руке длинную крепкую веревку и громко кричит в нашу сторону: