Вечером принесли письмо из дома. Слава Создателю, от матушки. Я надеялась, что она не будет ко мне так уж сильно сурова… Хотя бы она. Родительница моя мягко укоряла за непослушание, спрашивала о здоровье… Но не спешила обвинять меня в прочих проступках. На душе стало немного легче… Пусть я и понимала, что вряд ли уже вернусь под отчий кров. Скоро я выйду замуж, войду в другую семью, но почему-то от мысли о разлуке с родителями, братом и сестрами мне не становилось по-настоящему грустно. Да и вряд ли родные примут меня так легко после всего случившегося.

К ужину я почувствовала себя достаточно хорошо, чтобы подняться с постели и спуститься в столовую. Хотя, будь моя воля, я бы вышла и к обеду, но почему-то его милость с племянниками решили, будто мне все еще стоит оставаться в кровати. Словно хоть у кого-то язык бы повернулся назвать меня слабой и болезненной.

Миссис Чавенсворт тактично ничего не сказала, хотя наверняка сегодня произошло больше событий, чем за последние десять лет жизни пожилой леди. Она только хитро поглядывала на меня и улыбалась.

– И все-таки, миссис Уиллоби или миссис Оуэн? – спросила она лукаво, когда трапеза подходила к концу. – Пора бы уже определиться, молодая леди. Иначе следующего визита ваших родственников мой дом не переживет.

Сказать мне было на это нечего. Да я и не могла оценить того беспорядка, который устроили мой отец и дорогой Эдвард. Впрочем, подозреваю, натворили они достаточно…

– Не волнуйтесь, миссис Чавенсворт, – тут же вмешался лорд, – ваш дом способен пережить появление всей семьи мисс Уоррингтон. И я обещаю вам компенсировать все траты.

– Ловлю на слове, – кивнула хозяйка дома, обвела взглядом всех своих гостей миссис Чавенсворт. – Но все-таки сообщить о помолвке стоит как можно быстрей.

С последним утверждением никто спорить не стал.

Молодые люди только с любопытством косились на меня, словно бы ожидали, что я прямо сейчас назову имя своего будущего мужа. К сожалению, так легко решить свою судьбу у меня не выходило.

Когда ужин закончился, его милость предложил провести остаток вечера в гостиной за беседой и приятной музыкой. Подразумевалась, что играть и петь следовало именно мне. Как сказал мистер Уиллоби, «в качестве компенсации за нервное потрясение с утра». Учитывая, какое выдалось утро, петь мне предстояло несколько дней без перерыва.

– Не бойтесь, мисс Уоррингтон, достаточно будет одного приятного вечера, – успокоил меня лорд Дарроу и взял под руку.

– Ваша милость, как вы думаете, сколько я еще могу подумать насчет… насчет своего будущего? – спросила я у мужчины, надеясь, если честно, что мне дадут долгую отсрочку.

– Подозреваю, что ваши родные явятся вновь уже завтра. И пусть я могу держать осаду бесконечно, стоит все же подумать о покое миссис Чавенсворт. Да и мне искренне жаль ваших родных, ситуация и впрямь дурная. Хватит вам ночи на раздумье?

Ночи?! Меня затрясло мелкой дрожью.

– Не уверена, милорд, но я постараюсь… – вздохнула я.

– Советую отдать предпочтение Роберту, как и прежде.

Я кивнула, дав понять, что услышала слова мужчины. Но отвечать уже не стала. За окном мело… Ветер играл со снегом, как ребенок с любимой игрушкой. И в танце снежинок мне виделись призрачные всадники на угольно-черных конях. Быть может, что и не мерещилось.

– Сегодня дурная ночь, – словно бы прочел мои мысли лорд Дарроу. – Фэйри выехали на охоту, ищут добычу. Многие путники не доберутся сегодня до ночлега…

Я вознесла короткую и в кои-то веки прочувственную молитву, благодаря Создателя нашего за то, что сама я оказалась под защитой стен и колдовского искусства. Стоило только мне задержаться взглядом на оконном стекле, как там возникло лицо Охотника. Он смотрел прямо мне в глаза и улыбался.

– Не бойтесь, мисс Уоррингтон, – повел меня прочь колдун. – Он может лишь пугать вас, не более. Сохраняйте стойкость духа. Ничего дурного с вами не случится, пока я рядом с вами. Изыди, нечисть!

И если страх до конца не ушел, то вот лицо Охотника исчезло. Фэйри подчинился воле колдуна.

– Ваша милость, а что же с мисс Оуэн? – я набралась смелости и все-таки, в итоге, спросила о судьбе подруги.

Из-за всех этих странных и ужасных событий в моей жизни мы словно бы вычеркнули из памяти Эбигэйл, из-за которой, собственно говоря, все и началось. Теперь же я посчитала возможным спросить его милость о судьбе мисс Оуэн.