Я забрался в палатку, но уснуть не мог. Ольф пришел только в первом часу ночи и стал осторожно укладываться.

– Как ее зовут? – спросил я.

– Светлана, – тут же отозвался Ольф. Он явно выжидал, не спрошу ли я еще что-нибудь, но я молчал, и Ольф заговорил сам: – Знаешь, а она и в самом деле довольно случайный человек в этой компании. Ей всего семнадцать лет. В этом году закончила школу, провалилась в университет, отца у нее нет, мамаша укатила в отпуск и перепоручила ее своей племяннице – этой самой «очи черные, очи страстные», которую в действительности зовут Верой. За ней ухлестывает Алик, тот, что помоложе, но Вера пока держит его на дистанции.

– Тебя они, очевидно, тоже будут держать на дистанции?

Ольф помолчал и серьезно сказал:

– Димыч, не надо так говорить. Я ведь, в конце концов, не хлюст какой-нибудь.

– Извини.

Все следующие дни Ольф пропадал в их компании. Мне тоже пришлось сходить к ним, раза два я сыграл с ними в преферанс, но больше предпочитал оставаться один и уходил куда-нибудь по побережью. А на четвертый день к вечеру я вдруг обнаружил, что в соседнем лагере неестественно тихо. Я посмотрел туда и увидел, что Ольфа и Светланы нет. Через час они вышли из леса и медленно пошли к их лагерю. Встретили их мрачным молчанием. Я разозлился на Ольфа и подумал: все может кончиться тем, что эти спортивные мальчики набьют нам физиономии и будут по-своему правы. Ольф что-то негромко сказал Светлане, она кивнула, а Ольф подошел ко мне. Был он очень серьезным, залез в палатку и позвал меня:

– Димыч, ползи сюда.

И когда я тоже залез в палатку, он спросил:

– Сколько у нас денег?

– Рублей сто сорок, а что?

– Сколько тебе нужно, чтобы добраться до Москвы и протянуть до стипендии?

Я уставился на него.

– Что ты надумал?

– Поехать со Светланой в Ленинград, – невозмутимо сказал он.

– Ты что, серьезно?

– Вполне.

Я молчал. Ольф выжидающе смотрел на меня.

– А она? – спросил я.

– Она согласна.

– Когда вы хотите ехать?

– Сегодня вечером. Они собираются на танцы, а Света откажется.

– А что дальше?

– А дальше мы уедем.

Он сделал вид, что не понял моего вопроса. Я пожал плечами.

– Как знаешь. Я могу оставить себе десятку, в Москве перехвачу у кого-нибудь.

– Оставь двадцать.

Я отдал ему деньги. Ольф сунул их в карман и стал собирать вещи. Я выбрался из палатки и пошел купаться.

Потом мы ждали вечера и не показывались из палатки. Я ни о чем не расспрашивал Ольфа, и он заговорил сам:

– Понимаешь, Димыч, какое дело… Может, все это покажется тебе блажью, но… у меня такое ощущение, что эта девочка – моя судьба… Никогда у меня такого не было…

– А как же Ольга?

– Я знал, что ты скажешь это… С Ольгой все по-другому было. Я ведь знал, что она уйдет.

– Знал?

– Ну да, она сама сказала мне в первый вечер. Что, как только почувствует, что заболевает, тут же уйдет. Сначала мы даже решили, что не стоит рисковать нашей дружбой, да вот… не удержались.

– Что же она… вообще больше не придет к нам?

– Не знаю… Наверно, нет.

Я едва сдержался, чтобы не наорать на Ольфа, я вдруг остро ощутил, как не хватает мне Ольги, и решил, что, как только вернусь в Москву, разыщу ее.

Ольф виновато сказал:

– Я знаю, о чем ты сейчас думаешь. Я уже и сам жалею, что с Ольгой так вышло. Но по-другому получиться просто не могло, поверь мне.

Я промолчал.

Наконец мы услышали, как загудел мотор «Москвича» и через минуту смолк, удаляясь, и тут же выбрались из палатки. Светлана уже шла к нам, издали улыбаясь Ольфу, и с радостью сказала:

– Слава богу, уехали.

Ольф с нежностью погладил ее по плечу и спросил:

– Все нормально?

– Да… – Светлана робко посмотрела на меня и заторопилась: – Я пойду, быстренько соберусь.

Мы молча ждали, пока Светлана соберет свои вещи. Наконец она вышла с чемоданом в руке, Ольф тут же подхватил его, закинул на плечо рюкзак и подал мне руку:

– Ну, дружище, пока. Ты когда отсюда?

– Завтра.

Светлана как-то виновато посмотрела на меня и тихо сказала:

– Не сердись на меня, Дима.

– За что?

Она не ответила, повернулась и пошла.

Они вернулись в первом часу ночи.

Я ждал, что кто-нибудь придет ко мне выяснять, почему Светлана уехала с Ольфом, но никто не пришел.

Утром я встал рано, осторожно, стараясь не шуметь, собрал палатку и вещи. Но никто из них не проснулся.

В Риге я отправил вещи багажом и налегке пошел бродить по городу. Уезжать я решил ночью, чтобы легче было договориться с проводниками.