И Гюля подтвердила ее худшие опасения:

– А вот так! Мне рассказывали. Снесут все эти домики - они свое отработали. Поставят новые, современные. И большой многоэтажный корпус, и шикарные двухэтажные коттеджи... Главное, их тут будет много, не то что сейчас - а то эти старые так стоят, что от одного домика другого уже не видно! Живешь, блин, как Робинзон на острове...

– А сосны?
– тихо спросила Роза.

– Спилят, наверное, - беззаботно отозвалась Гюля.
– Иначе как сюда уместить побольше коттеджей? Тут же эти сосны понатыканы на каждом шагу...

Роза вздохнула. Ей, в отличие от шумной и говорливой Гюли, нравились тихие места. И то, что флигели отстояли друг от друга так далеко, не казалось ей недостатком этого санатория - наоборот, было интересно ощущать себя Робинзоном, сбежавшим из каменных джунглей... Не хотелось думать, что это уникальное место скоро исчезнет.

– Ой, девочки, там кролик!
– вдруг сказала со смехом Нана, указывая рукой куда-то за деревья.

– А может, это заяц?
– тоже со смехом подхватила Виола.

– Может, и заяц...
– не стала спорить Нана.

– Пойдемте посмотрим!
– заинтересованно воскликнула Мира и бодро зашагала длинными стройными ногами по тропинке между сосен. За ней, тряхнув пышной гривой кудрявых волос, едва ли не вприпрыжку устремилась маленькая и верткая Гюля.

На отдыхе все шестеро подруг позабыли о возрасте, проблемах и будничных заботах и выглядели как смешливые, беззаботные девчонки-подростки. На Розу тоже отчасти повлияло общее настроение, хотя сейчас даже чудесная аура этого места не способна была рассеять тень в ее глазах и разгладить складки в уголках рта.

Идя следом за высокими и фигуристыми Наидой и Виолой, которые неторопливо и вальяжно плыли по еле видимой в полумраке тропинке, Роза меньше всего думала о кролике. Вновь утонув в своих темных, надрывных мыслях, она опустила голову и не глядела вперед. И вообще была уверена, что кролика уже давно нет там, где его видели. Дурак он, что ли - сидеть и ждать, когда на него из кустов вылетит толпа галдящих теток?

Но она ошиблась: белый кролик преспокойно ждал их, аккуратно сидя в позе "копилки". Лапки смирно сложены, длинные уши вытянуты вдоль спины. Да и куда бы он делся с этой поляны - здоровенный, в половину человеческого роста, гипсовый гигант! Вот кого, оказывается, еще издали заприметила Нана!

К этому времени компания обошла уже изрядную часть парка и могла совершенно точно сказать: других статуй там не было. Да, судя по паре-тройке опустевших постаментов, у этого кролика когда-то были гипсовые компаньоны. Люди это были или животные - одному богу ведомо. Но сейчас кролик-переросток оставался последним стражем этого уходящего в прошлое мирка... И выглядел довольно фантасмагорично.

– Не кролик, а великан какой-то!
– насмешливо сморщила носик Гюля. Ее хрупкая фигурка казалась игрушечной рядом с этим грызуном-мастодонтом.

– Интересно, а почему вообще - кролик?
– прозвучало в тиши вечера глубокое контральто Наиды.
– Я бы еще поняла, если б мы увидели тут девушку с веслом... Как раз в духе сталинских времен.

– Нет, ну правда, почему он такой неестественно огромный?
– капризно удивлялась Мира.
– Это даже как-то уродливо выглядит...

– А мне нравится!
– погладила кролика по спине Виола.
– Он тут последнее украшение, можно сказать. Необычный такой... Вот бы его в парк рядом с нашим домом! Все равно же выкинут, если будут здесь реконструкцию делать... А там бы детей радовал. Фотографировались бы с ним...

– Может, и не выкинут, - сказала Гюля.
– Помнишь тот старомодный памятник рабочему, который разбивает цепи на земном шаре? Когда проспект Нобеля перестроили, этого рабочего перенесли поближе к нефтяному заводу. Так себе местечко, конечно - никакого вид-фасона, но ведь не выкинули же... Просто перенесли из центра на окраину.

– Ну, ты сравнила!
– фыркнула Мира.
– То был солидный памятник, работа известного скульптора... А это что? Подумаешь, гипсовая статуя!

Роза тоже считала, что длинноухому гиганту не пережить реконструкции, но спорить о его судьбе у нее не было ни сил, ни желания. Она погладила его округлый бок, оказавшийся неожиданно гладким и немного теплым. Раскалившись за день, статуя отдавала тепло вечерней прохладе... Но Розе вдруг на секунду показалось, что кролик - живой, волшебный, и только притворяется статуей, чтобы его оставили в покое.

Устав спорить, подруги умолкли. Настала тишина, и стало слышно, как забились чьи-то сильные крылья над кронами сосен. "Ворон? Голубь? Ангел?" - рассеянно подумала Роза, даже не заметив, что считает абсолютно равновероятными все три варианта - в этом месте могло произойти что угодно...

И тут зазвенел Гюлин мобильник. Волшебство мигом рассеялось. Роза убрала руку с совершенно остывшего кроличьего бока. Звонила Хаджар - ее веселый голос был слышен на всю полянку:

– Гюлечка, самовар уже готов! Ждем вас к столу! Вы где там ходите, а?