— Извини, я отвлёкся от самого главного, — я глубоко вздохнул. — Что бы ты подумал, если бы я сказал тебе, что ты станешь причиной уничтожения Ордена и убийства почти всех джедаев?

— Что ты с ума сошёл, — холодно ответил Энакин.

— Тогда считай меня сумасшедшим, потому что угадай кто перейдёт на тёмную сторону, убьёт почти всех членов Ордена, включая своего лучшего друга, и превратит жизни миллионов в сущий ад. А всё из-за того дурацкого сна.

— Я тебе не верю, — твёрдо отрезал Скайуокер. — То, о чём ты говоришь просто не может быть.

— Не веришь и не надо, — я неторопливо поднялся с пола. — Я и не ждал, что ты поверишь. Сам бы послал кого подальше. Вот только я с тобой не в игрушки играю в отличии от других. Совсем скоро канцлер вызовет тебя к себе и назначит в Совет джедаев.

— Невозможно, — начал было возражать Энакин.

— Знаю, что невозможно, — прервал я его. — Вот только Совет смирится с этим назначением, но звания магистра тебе не даст. Думаю, ты согласишься, что я никак не могу повлиять на эти решения. Так вот, о чём я. Захочешь узнать как спасти свою жену, не пасть во тьму и стать отцом двум своим детям, приходи, — при упоминании своих пока не рождённых детей лицо Скайуокера побледнело.

— Двум детям?

— Точно, — я потёр затылок. — Ты же не знаешь. Падме носит под сердцем двойню — мальчика и девочку. У них великое будущее. Надеюсь, тебе хватит мозгов послушать того, кто хочет тебе добра, потому что иначе твоя судьба будет весьма печальной.

Закончив фразу, я тут же покинул покои джедая. Я остался доволен нашим разговором. Теперь дело за малым. Думаю, что, когда вернусь с миссии, Энакин уже будет готов меня выслушать. Правда, меня беспокоит одна вещь. Даже если он придёт и согласится на всё, что угодно ради того, чтобы Падме выжила, поверит ли он в то, что Палпатин — владыка ситх? Сможет ли помочь мне в моём начинании спасти Орден или ограничится только спасением своей жены?

Сэм ушёл, оставив Энакина сидеть на полу его комнаты. Избранный ещё долго смотрел на дверь, прокручивая в голове слова, сказанные Гиланом. Рассказ парня вряд ли можно было назвать правдоподобным, но нужно было хорошо знать Сэма, чтобы понимать, что он не шутил и не пытался как-то обмануть или запутать Скайуокера. Почему он открыл такую правду только Энакину? Почему хочет, чтобы ему поверили? И что сделает, если это произойдет? На эти вопросы у Избранного не было ответов.

Джедай не знал, что ему делать со столь внезапно всплывшей информацией. На него, будто сбросили бомбу. Ни переварить, ни хотя бы как-то принять слова Сэма у Энакина не получилось. Оставалось только ждать и надеяться на то, что всё это было одним большим розыгрышем. Возможно так оно и было бы, если бы через пару дней Скайуокера к себе не вызвал канцлер.

Энакин и Палпатин встречались довольно часто. Во времена падаванства, это были непринужденные беседы, на которых политик интересовался прогрессом и успехами парня, но Скайуокер рос, и вместе с ним росло и внимание канцлера. После начала войны их довольно частые аудиенции стали местом куда более серьезных дискуссий. Поэтому джедай и не удивился, когда Палпатин задал следующий вопрос:

— Доверяешь ли ты мне? — канцлер остановился перед переходом из одной части своего кабинета в другую и томно взглянул на Энакина.

— Конечно, — парень насторожился.

— Нужна твоя помощь, сынок.

— О чём вы?

— Я полагаюсь на тебя.

— В чём? Я не понимаю.

— Ты теперь глаза, уши и голос нашей Республики, — с каждым произнесенным словом сердце Скайуокера билось всё сильней. — Энакин, я назначаю тебя своим личным представителем в Совете джедаев.

Стоило Палпатину произнести эти слова, и в голове парня невольно зазвучали аналогичные, но только сказанные Сэмом. Неужели он и правда это предвидел?

— Меня? Я магистр? Я потрясён, сэр. Но Совет сам утверждает свой состав. Они не согласятся.

— Они согласятся. Ты им нужен. Больше чем ты думаешь.

Прошло совсем немного времени прежде чем данное решение было озвучено магистрам, собравшимся в башне храма. Энакина сделали членом Совета. Несмотря на то, что инициатива исходила от канцлера, и Мейс Винду, и Йода, и все остальные проглотили это решение. Совет уступил, но был крайне возмущён происходящим. А для Избранного назначение стало именно тем, что он желал больше всего. Хотя, звание магистра ему всё-таки не дали, но это было совсем не важно. Скайуокер мог думать только об одном.

Предвидя бурную реакцию Избранного на неоднозначное решение Совета, Оби-Ван решил провести с бывшим учеником что-то вроде воспитательной беседы, во время которой постарался бы как можно мягче подвести Энакина к тому, что всё вышло как нельзя лучше, а звание магистра от него никуда не убежит. Однако реакция парня была более чем странной.

— С тобой всё в порядке? — Кеноби шёл рядом со Скайуокером, наблюдая за тем, как тот задумчиво смотрит себе под ноги.

— Что? — Избранный перевёл взгляд на бывшего наставника.