— Кшиии… — зашипел монстр, делая первый неуверенный шаг в мою сторону.

— ПИ! — выставив перед собой свежесобранный клинок-коготь, я трусливо шагнул вперед.

Стоп, «вперед»?! ВПЕРЕД?!

Лапки мои, куда несете вы меня?! Не туда нам надо, не туда! Прочь отсюдова как можно дальше и быстрее…

«Ага, щаз» — я как-будто наяву услыхал голос моей хомячьей натуры. — «А ништячок из этого паукана кто выковыривать будет, а?»

Стоп, а какой ништячок?

Какая прелесть может прятаться под этой страшенной хитиновой оболочкой, кроме самого довольно прочного хитина?

Нюх-нюх… Нюх-нюх…

Чую… Я чую…

Где-то там, внутри этого недоразумения, прячется что-то очень ценное.

Он прячет какую-то прелесть.

Мою прелесть.

— ПИ! — оскалившись, я шагнул вперед.

— Кшиии… — контейнер с ништячком тоже сделал шаг вперед.

Поздно!

Быстро обхожу неуклюжего противника по часовой.

Он даже повернуться не успевает — слишком мало лап.

Шажок вперед. Взмах боевым когтем. Серебристый полумесяц со скрежетом рассекает прочный хитин твари, заставляя ту завалиться набок — с двумя оставшимися на одной стороне лапками не особо постоишь.

Ништяконосец беспомощно сучит в воздухе лапками, подставляя под удар беленькое жесткое брюшко.

И удар не заставляет себя ждать. Сначала отсекаю оставшиеся конечности, чтобы не мешали. А затем коготь вскрывает тварь от жвал до паутинных желез.

Откладываю в сторону оружие. Хватаюсь за края вспоротого хитина и с хрустом развожу его в стороны. Внутри все покрыто зеленоватой слизью, сквозь которую просматриваются черные органы паукана.

Но это все не то. Главное — вон там. Рядом с сердцем, или что у этих паукообразных там?

Слегка светящийся матовый кристалл с мой палец размером.

— Пиииии…

Какая прелесть!

Мне нужно больше пауканов!

Прижимая к груди измазанную в слизи прекрасную добычу, я жадно огляделся, выискивая еще одного «ништяконосца»…

— Доброе утро, — зевнула Васька, сев на кровати и, сонно потирая левый глаз одной рукой, правой одновременно пыталась привести в порядок то, что творилось у нее на башке.

— Утро добрым не бывает, а люди, так говорящие, не более чем самые большие лицемеры на свете, — буркнул я, отпивая из глиняной кружки и возвращаясь к изучению документа.

— Эм… Андрей, а ты чего это делаешь? — видимо, Василиса только к этому моменту начала осознавать реальность и наконец заметила, что я сижу за ее столом и лениво листаю ее многочисленные бумажки.

— Страдаю от приступа внезапной бессонницы, — ответил я, откладывая очередной отчет о десятке перевербованной стражи и без вести пропавшем сынишке какого-то аристократа.

Судя по тому, что я успел вычитать за эти полночи, шпионские и дворцовые страсти наверху кипят нешуточные. Аж интересно стало нос сунуть. Вот только моя рожа слишком известна — стоит ей показаться на улицах города и подрыв тихо бурлящего во дворце дерьма окажется мгновенным и феерическим.

Рано пока туда лезть. Пусть Васька с принцессой нормально развернутся. Как говорил один умный человек, чаще всего война выигрывается до ее начала, являясь просто логическим окончанием длительной и скрупулезной подготовки.

— Стой, там же документы секретные! — вдруг спохватилась Васька, вскакивая с кровати. — Куча компромата, отчеты тайников… Вообще, кто тебе позволил?! Тай, ты куда смотрела?! Тай?!

— Да вон она, не кипишуй, — поморщился я, ткнув пальцем ей под кровать.

— Создатель Милостивый, Андрей! Ты что, в хлам охренел?! — ахнула героиня, заглянув в указанное место.

Тай лежала там завернутая в собственный пледик как любимый японцами суши-ролл. Поверх пледика, для надежности, я хорошенько обвязал ее веревками, а рот заткнул какой-то тряпочкой почище. Девушка злобно сверкала глазами и буравила меня самым недобрым взглядом.

— Нет, просто она полезла драться, а настроение у меня было хуевое, — ответил я, вновь прикладываясь к кружке. — И не надо так на меня смотреть, ничего я ей не сделал. Хотя, судя по разочарованным глазам, она была к этому готова во всех смыслах.

Пока Василиса выковыривала из-под кровати и развязывала свою верную телохранительницу, я неспешно поднялся и, залпом допив остатки обнаруженного в запасах дрянного вина, пошел в сторону выхода.

— Ты куда собрался?! — прошипели обе девушки так, что остальные, все еще спящие люди и нелюди, начали ворочаться и сонно потирать глаза.