Иногда ночью она вставала, зажигала свет и садилась спиной к большому зеркалу возле шкафа. А потом поднимала круглое переносное зеркальце и смотрела на свою спину. Вдоль и поперек кожу покрывали длинные шрамы от ударов.
Дверь в спальню для гостей была закрыта, но Кэрол видела полоску света, под дверью, а значит, ее кузина еще не спала. Девочка тихонько постучалась:
– Анна, ты спишь?
За дверью щелкнул выключатель, и свет пропал. Кэрол все же толкнула дверь:
– Спишь? Это я.
Лампа снова загорелась. Анна рассмеялась:
– Думала, это твоя мама. Чего колобродишь? – Она похлопала по матрасу ладонью: – Залезай.
И Кэрол влезла на постель, пряча озябшие ноги под одеяло, прижалась к Анне, и они обнялись крепко-крепко.
– Можешь завтра не уезжать? – прошептала Кэрол.
– Придется. – Анна поцеловала ее кудрявую макушку. – Я тоже по тебе буду скучать, котенок.
От Анны пахло жасмином, и пижама у нее была такая мягкая, и кожа на руках - нежная-нежная. Не то, что у нее, сто тысяч царапин и синяков. Анна распустила волосы, и Кэрол перебирала их, замирая от любви.
– Какие красивые… Вот бы и у меня…
– А я кудрявые хочу. Давай меняться?
– Давай.
Им и говорить не нужно было. Анна читала книгу, какую-то ужасно взрослую, и грызла ногти с громким хрустом. Кэрол лежала у нее на плече, не зная, как начать разговор о том, что ее так терзало.
– Анна…
– Что, котенок?
– У тебя когда началось? Когда ты первый раз, ну… – Кэрол задрала рукав пижамы. – Вот этот синяк, я не помню, как он появился. Может, ночью сам?
– Дай-ка подумать. – Анна захлопнула книгу и посмотрела в потолок. – Мне было… двенадцать. Да, точно. Через неделю после дня рождения.
– И сразу заметила?
– Мы с подружкой ели мороженое в аптеке, и она вдруг выронила ложку, а потом зеркальце под нос сунула. Я смотрю, а у меня кожа под глазом красная-красная! И синяк начал наливаться.
Кэрол поежилась. Свой первый раз она представляла не таким жутким.
– Ты обрадовалась?
– Не знаю… Подумала – мальчишки есть мальчишки. У всех с синяков начиналось.
– А у мамы – нет.
– Потому что твой папа балбес.
– Анна!
– Балбес, балбес. Он подумал о том, что маленькая девочка не захочет всю жизнь ходить с его именем на руке?
– А она захотела…
– Потом, может, и захотела.
Кэрол зарылась носом в волосы Анны и глубоко вдохнула:
– От тебя табаком пахнет.
– Тссс! Ну и что? Немножко пахнет, подумаешь.
Анна перелистнула страницу, и белые шрамы на запястье мелькнули перед глазами Кэрол. Внутри что-то застонало болюче.
– Ты никогда-никогда не станешь его искать? – спросила Кэрол.
– Ни - ко - гда, - ответила Анна почти весело.
– Ему грустно…
– Котенок.
– Анна отложила книгу и взяла лицо Кэрол в ладони. – Он же слабый. Я не хочу, чтобы мы встретились, поженились, а через год он опять… Извини, нельзя про такое детям слышать. Покажи лучше синяк еще раз.
Кэрол показала.
– Маленький такой, сама небось набила. Вот когда синячина… Синячище! Тогда сразу поймешь. А лучше первая ему покажи. Бегай, прыгай, разбивай коленки. Пусть знает, на кого напал!
Нужно было еще кое-что спросить, но Кэрол не была уверенна, что хочет знать ответ. Но это дурацкое любопытство все перебило.
– Ты про кого-нибудь слыхала, кто умер? – тихо спросила она.
– Нет, – спокойно ответила Анна. – И никто не слыхал.
– А девчонки говорят…
– Посмотри сюда.
Анна подняла руки и повернула так, чтобы шрамы на запястьях были видны.
– У меня даже кровь шла совсем чуть-чуть. Ты не умрешь.
– Лесли говорит, что вот если… если он сделает миллион царапин на теле!.. И тогда вот можно умереть.
– Котенок. Я от всей души надеюсь, что твой дурак не станет себе делать миллион царапин на теле.
– Он не дурак, – вдруг обиделась Кэрол.
– Дождись первого синяка, тогда и поговорим.
***
Но началось не с синяка.
Сидя за партой, Кэрол смотрела на жука, ползущего от плинтуса к стене. Жук был слабенький какой-то. Проползал два сантиметра – и падал… Кэрол не глядя нащупала линейку и потянулась к жуку, чтобы помочь ему доползти до окна.
– Псст! – Лесли дернула ее за кофту. – Псст!
– Сейчас… – Кэрол поддела жука линейкой, усадила на подоконник и только после этого заметила, что учительница смотрит прямо на нее. Выпрямившись за партой, Кэрол сложила руки перед собой.
– Ужасающая невнимательность, – покачала головой учительница. – Кэрол, ты меня разочаровываешь. И что это?
Она подошла ближе, щуря глаза.
– Ты что… Кэрол! Не обгрызай кожу вокруг ногтей!
Класс за ее спиной захихикал.
– Я не обгрыза…