– Степан Иванович, а тут есть что-нибудь наподобие энциклопедии по нелюдям?

– Про себя что ли ищешь? Так если б была такая, я б давно уже тебе её дал. Самому жуть как интересно. Хотя можешь сама посмотреть. Может просто не перевели ещё.

Теперь, я переводила всё подряд. И раньше чтением увлекалась, а теперь мне за это ещё и деньги платят. Не жизнь, а малина. Произведения попадались разные, от художественных, до медицинских. В одной книжке, которая являлась пособием по методике пыток, оказалось не мало полезного в цели анатомии и лечения увечий. Я с разрешения Степана Ивановича, нашему врачу её показала, заинтересовался, и начал применять, на охранниках. Для поваров рецепты, в журнал стихи и прочее. В принципе переводы и раньше не скрывались особо, просто не афишировались, и практически не применялись. Теперь вот и в столовой репа в почете стала, и ткацкая фабрика наша стала так лён обрабатывать что и гладить не надо. Да и много другого еще. В общем чувствовала я себя вполне счастливой. Пока однажды не наткнулась на нечто вроде сборника сказок. Какой то нелюдь пересказывал сказки людей, для своих соплеменников. И ведь интересно писал, с комментариями. Теперь уже знакомые с детства сказки представали под другим углом, за пугалками стояли вполне реальные заповеди. Выпил водички из лужи - заболел, и то ведь от дизентерии не мало человек померло, да и других заразишь, и кто ты после этого как не Козёл. Или свои местные ребята не котируются, "красавца царевича" хотим, ну и окажется этот красавец Кощеем, и жди когда друг детства прыщавый придёт спасать. Как говориться "что имеем не храним - потеряем плачем". А вот Баба Яга меня очень заинтересовала. Живёт себе старушка, инвалидка без ноги, одна одинёшенька в диком лесу. Избушку интересно кто ей такую ногатую построил. К гостям разборчива, одних ест, других в баньке парит, и ведь не боится что её саму могут заморить. Страшная достаточно чтоб детишек напугать. Нечего одному по лесу гулять, заблудишься, поранишься, хищникам попадешься. В комментарии автор указал что, её хоть и боялись, но уважали, и она не ела людей, а всего лишь убивала и бросала в лесу. Причём так комментировал будто сам у неё гостил.

– Почему вот и ругают её и боятся, а чуть что так к ней за советом, за помощью?
– спросила я у Степана Ивановича.

– А кто его знает. Вообще то есть мнение что ягой называли одиноких женщин, живущих в стороне от людей, на вроде знахарок. И у некоторых народов так вначале амазонок называли. У других народов, считалось что она на границе с загробным миром живёт, вроде как дорогу туда охраняет. Как такую не бояться, от куда знания да умения. Да и добрые люди от других в лесу не хоронятся.

– Если так то почему к ней за огнём ходили?

– А к кому ещё если у других потух, прозевали, а у неё сохранился. Это как полиция, и ругают их и презирают, а как петух в зад клюнет так сразу к ним за помощью и бегут.

– А поточнее о ней есть что ни будь?

– Из нового много, но это лишь версии, а из старого ничего ещё не попадалось. Считаешь ты нечто вроде неё?

– Как знать. А вдруг я Баба Яга. Буду с Кощеем дружить, да с Горынычем столоваться, а добрыми молодцами забавляться.

– Сейчас экспедиция на Волге, у истоков почти работает, какие то остатки поселения исследуют. Съезди к ним, вдруг в тех местах какой след найдёшь.

– Я ж не выездная.
– расстроилась я.

– Сходи к Игорю Львовичу, объясни, может там переводчик понадобиться.

Как ни странно, босс согласился с моими доводами без возражений. И я уже вечером улетела к месту назначения, а там на попутках. Поселением оказались остатки пяти домов, почти под крышу вросшие в землю. Кровля давно обвалилась внутрь, и благодаря лесу полностью поглотившему поселение, до археологов никто сюда и не забредал. После поднятия того что осталось от кровли, внутри к радости исследователей было много разной утвари. Для меня к сожалению ни чего интересного не нашлось. Символы на прялках уже были изучены ранее. И ко мне обращались всего пару раз чтобы определить является ли новое изображение символом или просто украшением. Каждый раз это были всего лишь украшения. Через неделю я уже от скуки хотела волком выть, и решила, ещё пару дней, и если ни чего не произойдёт возвращаюсь в свой любимый подвал. Я часто гуляла по внешней окружности лагеря, каждый раз значительно увеличивая радиус своего обхода. Густой лесной массив, через который приходилось буквально прорубаться, стал для меня очень хорошей физической тренировкой, я брала с собой среднего размера топорик и фонарь, для удобства прокладывания пути. И вот за день до намеченного мной отъезда я так же пошла прогуляться, и наткнулась на озерко. Диаметром не более 50 метров с берегами густо поросшими кустами ракитника и деревьями. Не долго думая разделась и плюхнулась в чистую воду. Выплыв на середину озера, перевернулась на спину и некоторое время так качалась на поверхности. Просто ни о чем не думая, наслаждалась тишиной, смотрела на кусочек неба, который не скрывали кроны окруживших озеро деревьев. Великолепно. В какой то момент показалось что такое уже было. Когда я вытянулась на берегу, ветерок нежно обдувал мою кожу, постепенно обсушивая. И опять что то знакомое. Не в первый раз я так нежусь здесь. Поднялась, оделась и повернувшись к озеру поклонилась ему. А потом углубилась вглубь прямо в чащу, мимо старых елей, мимо поваленной и покрытой новой, уже окрепшей порослью, берёзы, мимо обросшего мхом валуна. Ноги сами ведут, словно вчера тут же шла. Спустя минут 20 подошла к пригорку поросшему волчьей ягодой. Обошла кругом пригорка, потопталась - потопталась, достала топорик и начала выкорчевывать кусты. Когда передо мной осталось достаточно освобожденного пространства покрытого разрыхленной землей вперемешку со старыми опавшими листьями и трухлявыми прутиками , начала руками её отгребать. Солнце уже садилось когда я добралась до резного, деревянного наличника. Воодушевленная находкой разожгла костер рядом и начала раскапывать ставни, топориком рыхлила и потом отгребала. Когда наконец ставни были свободны, включила фонарь, вдохнула и открыла их. Только попав внутрь, я выдохнула. Умели же обрабатывать дерево предки. Внутри только мной нанесённая земля, да пыль с паутиной. Стены, потолок, печка, лавки, стол - всё цело. На одной из лавок на против двери лежит какой то ворох. Нечто покрытое покрывалом. Сердце начало бешено колотиться, и когда я отдернула покрывало, дыхание остановилось, глаза заволокло темным маревом. Я отключилась от бытия.

Игорь Львович отпустив меня, сразу же связался с археологами и предупредил что в случае моего странного поведения, или отсутствия более 5 часов сразу же сообщать ему. И когда я не появилась к ужину, оба босса с пятеркой ребят с охраны уже летели в лагерь. Нашли меня быстро, шли по прорубленной мной тропе, а потом собаки помогли. Костер уже прогорел и затух, но раскопанное мной окно сразу дало понять где я запропастилась. Когда в окно просунулся Лёха я ещё валялась без сознания. Он начал меня трясти. Я очнулась и сразу заревела, слёзы текли ручьём. Потом уже почти все пробрались внутрь, и как селедки в бочке переминались с ноги на ногу, не решаясь лишний раз ступить в сторону. Иван пытался спросить что случилось, а я всё ревела глядя на лавку. Игорь Львович осматривал причину моего рёва. Останки женщины в кольчуге, пробитой как раз на против сердца. Сама кольчуга, шлем, полотняные штаны с рубашкой, кожаные сапоги с металлической окантовкой по всему высокому голенищу, всё идеально сохранилось. Только плоть истлела оставив лишь скелет.

– Тебя что обидели?
– спрашивает Лёха.

– Я это.
– только и могу выговорить и продолжаю беззвучно лить слёзы.

Мужчины понимающе молчат, оставив меня в покое, и отходят рассматривать останки. Тело когда то было изрублено на куски, но кто то аккуратно всё омыл и сложил, почистил броню, и одел. А потом закрыл дом и ушёл.

– Наверно это подруга твоя, тебя так погребла. Это её дом был. Мы тут часто бывали. Вот значит тебя как.
– отозвался в моём сознании кинжал.

– А звали её как?

– Сама вспоминай, - буркнул кинжал, - ты моё то имя ещё ни разу не назвала.

– Не дуйся Стриж.
– примирительно позвала его я, слёзы перестали течь.

– Наконец то. В сундук загляни.

В углу стоял большой кованный сундук, без замка. Внутри на дне лежали лук, колчан со стрелами, и маленькая шкатулка. В ней был серебряный браслет. Тонкий, без узора, просто гладкая полоска. Я его сразу на руку нацепила. Раз могила моя, то и всё что внутри моё.

– А ножен кожаных там нет?
– с надеждой произнёс Стриж.
– Эх жаль. Хоть старенькие но свои родные были. И меча нет. Вот ты растяпа. Стоило тебя оставить так ты всё имущество растеряла, да сама померла.

– Не ворчи, тебя ж нашла, может и другое найдем.

– Лада, что делать то будем?
– спросил Игорь Львович.- Твоё ж добро.

– Кости сожжем, а остальное археологам. Дом не мой был. Подруги. Она ушла от сюда давно. Что хотела то сама забрала.

– Все кости? Может хоть парочку для исследований оставим?

– Рёбра, которые пробитые забирайте.

Позднее когда сложенный с энтузиазмом археологами костер с костями прогорел, я подошла к присутствовавшим при этом боссам.

– А как Вы сами вспомнили всё?