Словно вернулся в бесшабашную гусарскую юность, и не хватало лишь ментика на плече да звона шпор.

Давненько я не испытывал удовольствия от простого общения с женщиной! Если подумать, порой человеку для счастья требуется так мало! И все закономерные продолжения ничего не смогут добавить к полету чувств.

– Еще я правдами и неправдами хочу заманить вас в свою сельскую глушь. Показать реку на закате, пройтись настоящим лесом, погулять в саду, попить с вами кофе на балконе…

– У вас там еще и сад с балконом есть?

– Нет. Балкон на доме, а сад – рядышком. Но реку, озеро, даже заросший пруд гарантирую.

– Не боитесь, что соглашусь?

– Напротив.

– А вдруг захочу остаться?

– В моем шалаше достаточно места.

– Никогда не видела шалаш с балконом. Когда мы поедем?

– Хоть сейчас, если не боитесь ночной дороги. Или с утра – если встаете рано.

О ее грядущем репортаже про судьбоносное посещение города народным депутатом Криворуковым мы не говорили.

– Завтра. Но управлять машиной будете вы. А я – смотреть в окошко и запоминать дорогу, чтобы потом неожиданно нагрянуть к вам в гости.

Показалось, будто Диана смотрит испытующе.

– Или неожиданно заблудиться, – не удержался я от шпильки.

Не так-то все и просто с путями в моих краях. Редкому гостю удается добраться до Орловки.

Наша прогулка закономерно завершилась у гостиницы. Я проводил Диану до двери ее номера, поцеловал ей руку. Расставаться не хотелось. Эх, где ты, моя молодость!

Девушка смотрела на меня с безмолвным призывом, и я не мог сделать вид, будто не понимаю значения взгляда.

Всего лишь один короткий шаг, а дальше Диана оказалась в моих объятиях, доверчиво прижалась ко мне, и во всем огромном мире мы остались вдвоем…

– С вертолетами я договорился. Местные антифашисты уже выехали, но никак не могут найти нужное место. Я приказал им пока встать на ночевку и возобновить поиски утром.

– Только не рассчитывайте на легкий успех. Все наверняка не так просто, – предупредила миссис Долли.

– Вы с нами?

– Я подожду результата, – отказалась леди.

Ее собеседник понимающе кивнул и уточнил:

– Что делать с репортером? Краевед признался, что успел поделиться с ним информацией.

– Ничего. Сами же сказали, что по новостям передали о находке каких-то новых трупов. Милиция должна быть настороже. Не стоит привлекать внимания. Он же вроде пьет?

– Да.

– Так приставьте к нему человека, который бы помогал в этом деле, и пусть пьет дальше.

– Понял. – «Экономист» посмотрел на собеседницу с нескрываемым уважением.

– И постарайтесь больше без жертв. Особенно в городе. Лишнее внимание нам ни к чему…

…Было уже два часа ночи, когда кто-то с другой стороны вставил в дверь ключ.

– Александр Александрович! – Ваня поднялся из кресла, в котором успел задремать под работающий телевизор.

Свою ошибку он понял уже в коридоре. Но что в таком случае можно сделать?…

Меня разбудил бодрящий запах кофе. Внутри господствовала счастливая опустошенность, сознание едва опять не соскользнуло в пучину сна, но глаза уже приоткрылись, и увиденная картина поневоле заставила очнуться.

– Не желает ли мой повелитель принять утреннюю чашечку бодрящего напитка? – шаловливо спросила Диана, склоняясь передо мной в шутливом поклоне.

В ее руках был небольшой поднос, который женщина протягивала мне. О своей одежде Диана не позаботилась и сейчас была в костюме Евы. Да и стоит ли прятать подобную красоту?

– Желаю. И не только кофе.

Правой рукой я принял чашку, а левой попытался дотянуться до влекущего женского тела. Диана с легким смешком отодвинулась, и я едва не пролил на себя ароматную горячую жидкость. Держал бы чашку левой рукой – наверняка был бы облит. Пальцы на ней не были столь хваткими и порой подводили даже два века спустя.

– Который час? – спросил я.

За окном светило солнце, но понять, утро или уже день, я не мог. Наверное, все-таки утро. Хотя я еще помню, как начинало светать, когда Диана умиротворенно засыпала у меня на плече.

– Половина десятого. Мой господин торопится? – продолжала дурачиться Диана.

– Господин желает разделить ложе со своей госпожой, – в тон женщине ответил я. – Или чтобы она хотя бы присела рядом.

На последний случай я предусмотрительно одним глотком почти опустошил чашку. Кофе оказался горячим, я едва не обжегся, но очень уж хотелось иметь руки свободными.