Шрифт:
– Так ты звонишь по ее распоряжению?
– Ну-у… – протянула Вера. – Не только. – И вновь перешла в наступление: – Можно подумать, у меня есть выбор! Дорогуша, мне сорок пять. Если завтра меня уволят, куда, по-твоему, я смогу устроиться? Приемщицей в прачечную? Вахтером в заводскую проходную?
– Что, вопрос уже ставится таким образом?
Вера с шумом выпустила из себя воздух.
– Ты как малое дитя, Ксенька, ей-богу… Если я потеряю работу, кто меня будет кормить? Может, ты? Или твой друг сердечный? Ну в общем, это… кончай дурить, подруга. У тебя нормальный парень, нормальная работа и вообще… Тебе ведь не нужны проблемы, правда?
«Нормальный парень» – это, должно быть, Игорь. Вспомнив, как затрещал череп от удара здоровенного кулака, Ксения поморщилась и машинально повернулась к зеркалу. Все давно прошло. Прошло, но не забылось. Странно, что с тех самых пор он ни разу не напомнил о себе. Ни разу… В голову ей пришла неожиданная мысль. Ведь до сегодняшнего дня никаких наездов на Веру со стороны Илоны не было, да и быть не могло. Выходит, она не сама догадалась, что под маской неведомой разлучницы скрывается Ксения Климова. А что, если ей подсказали?
С большим трудом ей удалось переключить свое внимание на то, что говорила Вера. Впрочем, ничего интересного она уже не говорила. Так, обычный треп. Просто чтобы сгладить впечатление от своей грубости.
И на прощание:
– Так что ты уж не подведи меня, Ксенечка, ладно? У тебя этих мужиков еще будет – фигова туча. А у меня жизнь решается.
Немного подумав, Ксения позвонила матери. Надо же было выяснить, какие масштабы принимает военная операция. Та была уже в курсе дела. Вера решила вести наступление по всем фронтам.
– Ну и что ты об этом думаешь? – уныло поинтересовалась Ксения.
Ей не хотелось ссориться с семьей, но оставить Ника… мысль об этом причиняла ей почти физическую боль.
– А ты знала? – последовал встречный вопрос. – Об этих долгах, об этой женщине…
– Да. Он мне рассказал.
– Когда?
– В самом начале.
– Хм… И тебя это не смущало?
– Нет. Мама, я…
– А о том, что он пытался торговать своим телом, уже будучи знаком с тобой?
– Что? – Ксения так и села. – Кто тебе сказал?
– Вера. А ей, очевидно, та самая Илона Борисовна Бельская.
– Что же она сказала?
– Ну… что какой-то ее знакомый или знакомый ее знакомого видел Ника в клубе… не помню название… где есть спрос на красивых парней, которые не прочь заработать. Вероятно, он хотел побыстрее рассчитаться с ней и снова почувствовать себя свободным. Как я поняла, по-хорошему им договориться не удалось. Она не хотела его отпускать.
– Да, – глухо подтвердила Ксения. – Не хотела.
Внутри у нее все сжалось в тугой, пульсирующий комок. Ник, предлагающий себя за деньги… Нет. Нет. В это невозможно поверить. Он слишком чистоплотен. Слишком разборчив. И все же…
– Я этому не верю, – сказала она. – И никогда не поверю. Илона распускает эти слухи, чтобы я…
Слезы помешали ей договорить.
В трубке послышался вздох.
– Все оказалось немного сложнее, чем ты думала, правда?
– Но ты же видела его! Ты его видела, и он тебе понравился!
– Понравился. А как насчет стрельбы по живой мишени?
– Ах, так она и об этом тебе рассказала? Милая Вера! Добрейшей души человек!.. А о том, как ее ненаглядная Илона чуть не сожгла ему лицо электрическими щипцами для завивки – об этом она не упомянула? А о том… – Ксения остановилась и перевела дыхание. На том конце провода стояла мертвая тишина. – Мама, ты меня слушаешь? Кажется, нам надо поговорить еще раз.
– Согласна. Завтра ты работаешь?
– Нет.
– У Ника есть ключи?
– Да. – Она не стала говорить матери, что Ник сегодня ночует на улице Вавилова. С учетом всех обстоятельств это прозвучало бы несколько двусмысленно. – Я только накормлю Матильду и через сорок минут буду у тебя.
Разговорчик получился не из легких. Они засиделись до двенадцати ночи. Отец уже давным-давно съел свой ужин, посмотрел программу «Сегодня» по НТВ и завалился спать. Пришлось рассказать и о том, что сознательно утаила, и о том, о чем еще не имела понятия в прошлый раз. Поездка в Швейцарию, смерть Лады, гнилые разборки в джипе, сомнительный контракт с Илоной… Ежедневные звонки Каталине. Тетрадь в коричневом переплете. Драка с Игорем. Признание в ресторане «Цветы».
Дело кончилось бурными рыданиями в материнских объятиях.
– И что, по-твоему, я должна сделать? Прогнать его?
– Этого я не говорила.
– Но Вера…
– Вера взрослый человек. Она не вправе рассчитывать на то, что кто-то придет и решит ее проблемы.
– Да, но самая большая ее проблема – это я.
– Нет, Ксюша. Самая большая ее проблема – это она сама. Ее привычка положиться на знакомства. Ее любовь к легким деньгам. Ее маниакальное стремление оградить себя от малейшего беспокойства, от малейшей ответственности.