Но не прошло и двух месяцев, как последовала знаменитая «июльская декларация» ЦК, которой три члена ЦК (Красин, Носков и Гальперин) признали законность кооптации Плехановым в редакцию ЦО «четверки» от меньшинства и лишили Ленина прав заграничного представителя ЦК, одновременно запретив печатать его произведения без разрешения ЦК. Эти же люди от имени ЦК выступили против созыва третьего съезда партии и попытались распустить Южное бюро ЦК, агитировавшее за съезд. Из ЦК была выведена Землячка (сторонница Ленина), замененная кооптированными Любимовым, Карповым и Дубровинским, выступавшими за «мир в партии». Лядов был лишен полномочий заграничного агента ЦК и должен был передать партийную кассу и отчет Носкову. Это была сознательная политика, направленная на выдавливание ленинцев из руководящих структур РСДРП.

Особо следует подчеркнуть следующее. За борьбой между «большинством» и «меньшинством» вначале стояли преимущественно мотивы психологического порядка (различное видение содержания партийной работы – активная революционная борьба или последовательная оппозиция). При этом «большинство» апеллировало к решениям второго съезда, а «меньшинство» заявляло, что оно де отстаивает «демократический принцип» против «бюрократического» централизма, т. е. относительную свободу местных комитетов и возможность оспаривать решения центральных органов. Вопрос об отношении к либералам на какое-то время утратил свою остроту.

«Ультрацентрализм» Ленина импонировал более членам российских организаций (подполья), среди социал-демократической эмиграции сторонников Ленина было крайне мало. Правда, как утверждал Лядов, в каждой эмигрантской колонии «большинству» удалось сколотить хотя бы маленькую группу своих сторонников, а в Берлине появилась вполне представительная организация «большинства».

В дальнейшем, в течение 1904 года, и Ленин, и лидеры «меньшинства» почувствовали потребность в теоретическом обосновании конфликта. Первым еще в конце 1903 года теоретическую дискуссию открыл Мартов, но его брошюра «Борьба с «осадным положением» в РСДРП» была лишь призвана доказать, что ультрацентрализм Ленина несовместим с практикой социал-демократии. На обвинения в организационном сектантстве Ленин ответил обвинениями в «организационном оппортунизме» («Шаг вперед, два шага назад»), подчеркнув психологические основания раскола: «Психология буржуазного интеллигента, который причисляет себя к «избранным душам», стоящим выше массовой организации и массовой дисциплины, выступает здесь замечательно отчетливо» [167] . От психологии Ленин перебрасывает мостки к тактическим и организационным вопросам, доказывая, что «принципиальные черты оппортунизма в организационных вопросах (автономизм, барский или интеллигентский анархизм, хвостизм и жирондизм) наблюдаются… во всех социал-демократических партиях всего мира, где только есть деление на революционное и оппортунистическое крыло (а где его нет?)» [168] . Таким образом, по логике Ленина, все, что мешает централизации партии, есть оппортунизм, в то время как, по логике Мартова и Аксельрода, ультрацентрализм Ленина есть якобинство, несовместимое с принципами социал-демократии. Термин «якобинство» был использован мартовцами в негативном смысле, однако Ленин «поднял перчатку» и ответил знаменитым тезисом: «Якобинец, неразрывно связанный с организацией пролетариата, сознавшего свои классовые интересы, это и есть революционный социал-демократ» [169] . Русские революционеры любили апеллировать к ассоциациям с Великой Французской революцией, но в данном случае тезис Ленина имеет глубокий смысл. Якобинцы были первыми в мировой истории революционерами, провозгласившими принцип свободы личности без привязки к собственности, в то время как все предшествующие революции рассматривали комплекс гражданских прав в контексте прав собственника. Однако Ленин, скорее всего, имел в виду другое, а именно – радикализм якобинской психологии, готовность выйти за рамки объективно существующих условий. Теоретическое обоснование конфликта в данном случае замыкается на индивидуальные психологические свойства участников революционного движения, готовых или не готовых к жесткой партийной дисциплине и самопожертвованию.

Конец ознакомительного фрагмента.