— Это может быть небезопасно…

— Тогда пострадает вражеский шпион, — отвечала Дафна, разводя руки.

— Не будет ли мудрее подготовиться…

— Нет, Фаэтон Изначальный из дома Радамант, ведро я носить не буду! Смиритесь. Всё, надоело.

Она подошла, засунув руку, нащупала в кармане халата мыслеинтерфейс ноэтического устройства.

— Я не шпионка, Фаэтон.

Фаэтон замер от ужаса — жена могла погибнуть у него на глазах.

— Стой!

Но тяжёлая, опутанная проводами рука ничего не успела изменить.

— Клянусь, — добавила она.

Устройство загудело. Взгляд Дафны опустел.

— Нет! Погоди!

Тут Дафна снова заулыбалась, а прибор огласил:

— Субъект не противоречит своему мировоззрению, мнению и знаниям — она не лжёт. В сознании нет скрываемых мыслей. Признаков постороннего вмешательства не найдено. Её последняя редакция памяти — временная потеря воспоминаний, совершённая по её просьбе Софотеком Вечерняя Звезда из Красной школы второго ноября этого года.

— И, клянусь, я тебя люблю, — продолжила Дафна.

— Частично верно. Скрывается мысль о том, что вы ведёте себя исключительно непредсказуемо, что выводит субъекта из себя, и, по её мнению, несмотря на все её старания, любить вас стало тяжелее.

Дафна, как ошпаренная, вытянула руку.

— Ой, заткнись уже!

И вполголоса добавила:

— Трепло золочёное.

Фаэтон глубоко вздохнул.

— Хорошо, теперь я считаю риск оправданным. Устройство! Исследуйте меня на признаки посторонних вмешательств, пожалуйста.

Устройство снова загудело, закашлялось, потеряло в тоне и умолкло.

— Что-то не так? — озабоченно поинтересовалась Дафна.

— Отчёт, — приказал Фаэтон.

Прибор отчитался:

— Работа невозможна. Подходящие показатели отсутствуют.

Дафна взмахнула:

— Снова попробуй!

Прибор сказал:

— Внешний источник энергии влияет на циклическую матрицу памяти. Отключаюсь.

Рассерженная Дафна чуть не завизжала:

— Сними ведро и попробуй заново!

Фаэтон снова засунул внутрь прибора зонд.

— Не думаю, что мешает броня.

Прибор озвучил:

— Пожалуйста, подождите. Системе необходимо перезагрузиться и пройти процедуру переукладки.

— Проклятье! — воскликнула Дафна. — Ты опять провод какой-нибудь вверх ногами вставил, как тогда, в Париже!

— Нет, сейчас случился электромагнитный импульс. Он перемешал некоторые внешние схемы. Бесконечное самоподдерживающееся кольцо, о котором я рассказывал, запуталось. Информация на месте, но завязана в узел Мёбиуса, и вся адресация нарушена. Но нейтроний, или псевдонейтроний, или что там ещё — он в порядке. Его и антиматериальным залпом не поцарапаешь… Так. Энергия прошла в частотах обычного мыслепорта. Может, обратная связь от доспеха? Или резонанс?

— Вылезай из брони и давай заново.

Тут из кольца на пальце Дафны раздался девчачий писк:

— Не снимай броню! Дафна, назад! На Фаэтона напали!

ВРАГ

Фаэтон растерянно замер, а Дафна бросилась на пол и перекатилась под койку.

Подчёрпнутая из боевиков привычка, возможно, спасла ей жизнь. Осколки раздробленной двери сорвали с Фаэтона три слоя плащей и проводов, с музыкальным громом зарикошетили о латы. Взрыв был на уровне головы.

В дверной раме горело. Фаэтон вступил в пламя. Обрывки проводов и лоскуты халатов плавились на бронированном теле, раскаляясь добела.

Фаэтон ухватил в пекле какое-то существо, упёрся в него всем телом и, взревев суставами доспеха, вытолкал наверх лестницы — вдаль от каюты. Вдаль от Дафны.

То ли пинок, то ли взрыв прозвенел в грудь и отправил обратно по ступеням кубарем. Через плечо крикнул:

— Дафна?

— Я цела! Лови его!

Залп из ускорителей частиц, выброс магнитной энергии — Фаэтон преодолел пролёт, упал на палубу.

Было темно. Алмазные навесы помутнели и, растянувшись, обхватили борта — вся палуба оказалась под куполом, запечатанная надёжнее саркофага.

Свет исходил только от кольца огня под копытами твари. Она встала на дыбы, разбрызгивая шипящий кипяток. От неё валил пар и дым, клубы поднимались и свивались в кольцо под нагаром на бриллиантовом своде.

Она — лошадь Дафны, разумеется.

Вернее, бывшая лошадь. Встав на задние копыта, существо стояло прямо, поджимая скрюченные передние ноги. Изо рта и глаз текли бело-голубым потоком полупрозрачные кипящие слёзы, отводя побочное тепло бурлившей внутри наноперестройки. Череп раскололся, из разлома хлынула кровь напополам с рассолом нанороботов. Пламя бросало отсветы и отражалось металлическими бликами от стремительно растущих инструментов, в которые затвердевали щупальца распадающейся на языки рвоты, вытекающей сквозь обломки конских зубов.