«Что бы тут ни притаилось, Гил, оно не глупое. Оно учится на своих ошибках. Прошлой ночью мы озадачили его, возможно, потому, что нас здесь так много. Оно приспособится, и эльфы снова начнут исчезать. Так произошло, когда мы пришли сюда в первый раз».

Он нахмурился. — «Оно? Кто или что это ‘оно’? Призраки? Я всегда слышал, что духами движет неразрешенная жажда мщения или правосудия. Призраки этого места другого рода?»

«Откуда мне знать? Я не маг. Но что бы это ни было, оно обучается».

Они все утро медленно совершали подъем, а затем пересекали лесистую равнину. В отличие от величественных деревьев их родины, здесь в основном были редко растущие высокие вечнозеленые сосны и кедры. Гилтас путешествовал в своем паланкине, а Кериан шла сбоку. В нескольких сотнях метров впереди ехал эскадрон кавалерии под предводительством Таранаса. Конные эльфы прочесывали редкий лес в поисках возможных опасностей. Все, что им встречалось, это лишь новые мегалиты, каждый столь же непонятный, как и предыдущие. Эти, здесь, на равнине, немного отличались от тех, что остались позади, в низменности подле реки Львицы. Монолиты на низменности являлись прямыми циклопическими блоками. У камней на плоскогорье были скругленные контуры. Вертикальные камни сужались до закругленных концов, напоминая, во всех отношениях, растущие из земли огромные зубы. Всадники обнаружили цилиндры и гладкие идеальные сферы шести метров в диаметре. Лишь одно роднило их с монолитами на низменности — их на первый взгляд случайное расположение. Все выглядело так, точно они упали с неба, имея при этом не больше плана, чем дождевые капли.

Напоминающий трель крик заставил Гилтаса посмотреть вверх. Два грифона, Орлиный Глаз и Канан, описывали над головой круги. Орлиный Глаз был зрелого возраста, и попытки более молодого грифона сравняться с ним в летном мастерстве дали Гилтасу приятную возможность отвлечь внимание от безжизненной местности. Когда Орлиный Глаз выполнил особенно ловкий разворот с переворотом, оказавшись выше и позади Канана, последний забил крыльями и пронзительно закричал. Летя на фоне безоблачного голубого неба, животные представляли собой прекрасное зрелище и в некоторой степени подбадривали. Если поблизости притаилась опасность, грифоны заметят ее прежде эльфов.

Снова возвращая свое внимание на землю, Гилтас сказал Кериан: «Ты не волшебница, это правда. Так что посмотри на Инас-Вакенти своим глазом воина и скажи мне, что ты видишь».

«Я вижу долину, в которой никто не живет. Ни городов, ни посевов, ни стад. Она абсолютно пуста, к тому же защищена от всех посетителей. Кто защищает ее?»

«Призраки ее давнишних обитателей».

«Я так не думаю». — Она пристально посмотрела на возвышавшийся впереди блок белого кварца в форме песочных часов. — «Здесь, по меньшей мере, два сюжета. Первый связан с призраками, туннелями и гигантскими камнями. Они как-то связаны друг с другом».

Ее экспедиция обнаружила туннели после случайного опрокидывания монолита. Под ним был вход в подземные ходы. И призраки, кажется, входили и покидали туннели по собственному желанию.

«Но мне кажется, блуждающие огоньки — это другое», — добавила она.

Когда похожие огоньки унесли Кериан с поля боя у стен Кхури-Хана, она подумала, что ей уготовано забвение, как воинам, исчезнувшим во время ее первого путешествия в долину. Вместо этого, она оказалась сброшенной в омерзительный Налис Арен, Озеро Смерти, в Квалинести. Затем последовали ее приключения с Портиосом, Эльханой и грифонами. Почему те огоньки унесли ее из Кхура, оставалось загадкой, но она решила, что они отличались от тех огоньков, что были здесь. Блуждающие огоньки Инас-Вакенти летали извилистыми хаотичными курсами, дрейфуя и медленно тащась, пока их мишень не оказывалась убаюканной ложным ощущением безопасности. Похитившие же ее огоньки были крупнее, быстрее и явно более целеустремленными. Она чувствовала, что их источник отличался от того, который управлял огоньками долины.

«Их привлекают живые существа», — аргументировала она. — «Веками, они устраняли из долины всех живых существ, вплоть до мух и блох».

«Что из этого следует?»

«Они охраняют долину — не только не впуская людей, но и удерживая внутри своих жителей».

Гилтас медленно кивнул. — «Обитатели долины не собирались контактировать с внешним миром. Полагаю, они никогда и не встречались. Один за другим они умирали, как все мы смертные, и их души появлялись в этой земле. Они не представляют угрозы, как эти огоньки. Если бы мы смогли найти способ убедить блуждающие огоньки оставить нас в покое, мы бы оказались на долгом пути превращения этого места в свой дом».

«Может, ты можешь говорить с ними», — сухо сказала Кериан.

Что бы он ни собирался ответить, его слова поглотил яростный приступ кашля. Этот спазм так сильно сотрясал его, что Кериан приказала опустить его кресло и вызвать целителя. Трусанар еще принес своего смягчающего средства, но Гилтас смог проглотить очень немного.

«Великий Беседующий, ты должен отдохнуть!» — решительно заявил Трусанар. — «Если продолжишь вести себя подобным образом, я не отвечаю за последствия».

Гилтасу на ответ потребовалось какое-то время, но, наконец, кашель стих, и он прохрипел: «Я уже в кресле. Как мне быть еще более отдохнувшим?»

Из его носа выступила кровь. Кериан, опустившись рядом с ним на колени, осторожно вытерла ее пальцами.

«Сир, вы должны лежать в теплой постели и спать», — настаивал Трусанар.

«Скоро, благородный целитель. Скоро».

Кериан последовала за Трусанаром, который вернулся на свое место в бурлящую толчею. — «Скажи откровенно», — произнесла она шепотом. — «Каково его состояние?»

Пожилой сильванестиец был прямолинеен. — «Леди, он жжет свою свечу с обоих концов. Даже если он прямо сейчас отправится в постель, будет лежать в тепле и покое, его жизнь будет измеряться всего лишь месяцами».