1. Выпал из окна.

2. Свалился с дерева.

3. Упал с самолета.

Подумала и добавила развернутую версию:

4. Катался на парашюте над морем, парашют занесло в сторону, и мужик сорвался.

А что? Парасейлинг, то есть катание на парашюте, соединенном тросом с катером, занятие небезопасное!

Я еще немного подумала и дописала:

5. Был подхвачен и обронен смерчем, вышедшим из моря.

А почему нет? Элли с Тотошкой так летали? Летали! А смерчи в Адлере в августе вовсе не редки.

Я допила кофе, еще немного подумала и добавила:

6. Стал жертвой экспериментов злых инопланетян и после серии фатальных опытов был выброшен из НЛО за ненадобностью, упал на землю и разбился.

7. Оказался оборотнем, но слабым и крайне неудачно и невовремя обратился из летучей мышки или птички в нелетучего человека, упал и разбился.

8. Был могучим колдуном, но утратил магические силы и внезапно, уже в полете, полностью потерял способность к левитации, отчего опять же упал и разбился.

Тут мне закономерно захотелось продолжить работу над романом в стиле фэнтези, и я переключилась на новую рукопись.

Маг торопился.

Заледеневшая живая вода – артефакт, которому не место в техномире, а международная мудрость «Что упало, то пропало» прозрачно намекала, что возврату утраченного кто-нибудь непременно попытается воспрепятствовать.

К счастью, заклинание еще не полностью растворилось в воде и продолжало связывать купель «здесь» и ледышку «там» тоненькой ниточкой магии.

Волшебник усилил ее и осторожно потянул.

Рина почувствовала, что ее сумка завибрировала, и открыла ее, привычно нашаривая внутри телефон.

Вспомнила, что ее аппарат разбился, чертыхнулась и сразу же ахнула, увидев что опаловый кирпич в коробке для обеда разгорается светом, одновременно мигая, как неисправная лампочка.

– А теперь – дискотека! – провозгласила бесстрашная девушка с веселым изумлением.

Она энергично потрясла коробку с сияющим камнем, процитировав с придыханием:

– А хочешь, я его стукну, и он станет фиолетовым в крапинку?!

Камень вспыхнул, коробка дернулась, как живая.

– Э! Куда?!

Рина вцепилась в сияющий параллелепипед двумя руками, и ее медленно, но неотвратимо утянуло в портал…

Тему порталов по-своему продолжила входная дверь, сделав решительное «бум».

– Кто там? – недовольно спросила я, про себя решив, что полицию в расширенной комплектации с управдомом больше не пущу.

Не понравилось мне с ними общаться. Ну их.

– Кто там? Двести пятьдесят грамм! – бодрым голосом зарифмовала Ирка из-за двери.

– Двести пятьдесят – это не многовато ли для утра?

Я прошлепала к двери, погремела запорами-засовами и отворила свою светлицу.

– Двести пятьдесят – это приблизительный вес твоей порции горячих вафель со сгущенкой, а ты что подумала?

Подружка протиснулась в комнату и грациозно проплыла к столу, балансируя тарелками.

– С добрым утром и приятного аппетита, садись завтракать!

– Завтракать – это хорошо!

Я не заставила себя упрашивать, налила нам чаю, подсела к столу и сразу же огорошила подружку сенсационным сообщением:

– А вот насчет доброго утра ты, к сожалению, ошибаешься. Я, когда мусор выносила, труп нашла!

– Где?!

Ирка выпучила глаза.

– Мне казалось, что первый вопрос должен быть – какой? – Я укусила вафлю. – Ммм!

– Какой труп и где? – послушно переспросила подружка.

– Подожди, не порть мне аппетит…

Я со вкусом почавкала, вымазала вафельным краешком сгущенку, поборола порыв некультурно облизать пальцы и, вытирая руки салфеткой, обстоятельно доложила:

– Труп был мужской. Он лежал на асфальте перед нашим домом немного левее крыльца, примерно под окном твоих соседей.

– Намекаешь, что они имеют к этому какое-то отношение?

– Необязательно. Как говорится, «после того» не значит «вследствие того», а «под окном» не значит «из окна». – Я блеснула специфической эрудицией. – Хотя полиция и управдомша, магнит ей в бигуди, пытались предъявить подобное обвинение не кому-нибудь, а нам с тобой. Мол, мы же баловались с грузами на веревке.