– Если бы он хоть кому-то что-то сказал, прежде чем подписывать бумаги! – злобно прорычала Стрелкова. – Делавар недоделанный! Все хотел прославиться на века. А прославился крайней тупостью и наивностью на всю область. Ну и паниковать этот лопух начал только утром, после того как блоки кто-то украл. Точнее, их обратно забрали те же самые аферисты.

– И ты знаешь конкретно их имена?

– Липовых строителей? Наверное, знаю, скорей всего. Хотя они там все одна шайка-лейка. Рука руку моет, ноге помогает и корму подтирает. Что банкир этот, что секретарь из нашего поселкового совета, вообще ничего не боятся, совсем стыд потеряли. Но если бы их как следует прижали из прокуратуры да честные следователи за это дело взялись, вмиг бы всю банду в кутузку спровадили. А так…

– Что, бесполезно рыпаться? – Ландер уже и говорил с трудом от голодных спазм. Причем глаза-то закрыл, зато запахи так достали, что нарезающая свежий хлеб хозяйка посмотрела на гостя как-то очень встревоженно:

– Думаю, что бесполезно. Закон на стороне банка. – И тут же сжалилась: – Угощайтесь! Пока пельмени сварятся…

Если Шалавин еще как-то попытался сдерживаться, стараясь все со стола брать вилкой и пользоваться ножом, то мистер Рубка моментально напомнил своим напором агрегат, сокращение от которого стало его прозвищем. Перемалывал пищу как электрическая мясорубка.

Притихшая на пару минут Зинаида уже со всем тщанием рассмотрела Ландера и призналась:

– Никогда еще таким тебя не видела… странным. И лицо под морским солнцем обгоревшее, и руки, и весь какой-то обугленный…

– Так, может, его в океане за борт выбросили? – ухмыльнулся Шалавин.

Конец ознакомительного фрагмента.