Вокзал, в отличие от меня, давно проснулся. Из летних кафешек пахло шашлыком и самсой. По привокзальной площади гремели тележками приезжающие и уезжающие. Толпа "бомбил" перебегала от одного путешественника к другому и хором спрашивала: "Вас куда?". Когда спросили у меня, я честно ответила, что надо "к пятьдесят третьему поезду, второму вагону". Желающих подвезти не нашлось. А жаль.

Пройдя фейс-контроль на входе в здание вокзала, я зависла перед табло, соображая, что к чему. Так, поезд придет через пять минут, путь первый, а основное правило ведьм гласит - всегда и везде помогай своим. Бескорыстно и безотлагательно. Точка. Я поправила сумку и уныло потопала встречать поезд. Третью неделю не могу выспаться, а все из-за осенних обострений у некоторых... личностей. Скорей бы зима...

На перроне объявили про нумерацию с головы состава, и я поспешила за гудящим поездом. В душе трепыхнулась тоска по дальним дорогам. Запахи шашлыка и солярки, грохот чемоданов и возбужденный гомон провожающих, намарафеченные девицы в спортивных костюмах, молодые ребята в форме и бабульки с кульками огурцов и вареных яиц... Пять лет на одном месте. Ужас. Я остановилась напротив второго вагона. От запаха солярки - и запаха странствий - срывало крышу. Но...

Алла вышла из вагона последней. Волосы в пучок, длинная клетчатая юбка, черный пиджак, объемный "ридикюль" на плече. Спустилась по железным ступенькам и подала руку девочке. Крысиный хвостик светлой косы, джинсы, красная ветровка, тощий рюказчок. И огромные глазищи, серые... странные. Словно подернутые туманной дымкой. И я наконец поняла, зачем меня выволокли из постели в такую рань. Обратный билет на вечер, значит...

– Привет, - Алла нервно улыбнулась.
– Прости за беспокойство и... Это Зоя, моя крестница. Зой, это Ульяна, ведьма Круга.

Я с интересом смотрела на девчонку, а она с не меньшим интересом - на свои кроссовки. Буркнула под нос что-то приветственное, когда Алла ненароком подпихнула ее в бок, и ссутулилась.

– Так, все за мной. Я хочу кофе, - решила сходу.

Вернее, кофе с коньяком. Такого, где в коньяк добавляют пару капель кофейного ликера. Но никто же не нальет.

В кафешке было тихо и безлюдно. Мы сели за столик в углу, и сонная официантка принесла меню. Алла удалилась в уборную, а мы с Зойкой минут пять играли в гляделки и молчанку. Однозначно ведьма. И лет должно быть... одиннадцать-двенадцать. Тощая, мелкая, но взгляд внимательный, умный.

Официантка принесла кофе, два чая и тарелку пирожных. Алла нервно взялась за "картошку", а девочка нехотя заковырялась в "корзинке". А я пила ужасный растворимый кофе и вспоминала. Где-то я уже видела похожие глаза... Где-то у кого-то и когда-то. Зрительная память у меня неплохая за исключением одного "но": деталь запомню, а сопутствующие время, место или человека - не всегда. Или давно дело было... или очень давно.

– Алла, не томи. Говори, зачем приехали.

– Зойке скоро тринадцать, через месяц, - она глянула искоса.
– Ульян, покажи ее Верховной.

Что такое "скоро тринадцать" я помнила прекрасно. Играй, гормон, и кто не спрятался - я не виноват. Внутренняя сила то ищет выход так, что крышу сносит, то замирает на несколько недель, что еще страшнее. А потом - день рождения, выбор сферы, подключение к источнику, постепенное высвобождение накопленного и долгожданное равновесие. Но до того, как...

– Ритуал выбора может провести любая ведьма, - я поставила на стол пустую кружку.
– Зачем тебе Верховная? Ты в курсе, сколько у нее дел? И сколько таких же девочек и их... опекунш жаждет попасть именно к Верховной? У нее нет времени на всех, она одна на целый округ.

– Знаю, - Алла кивнула, продолжая сверлить меня упрямым взглядом.
– Но Зойка... необычный ребенок. А ты...

Начинается...

– ...ты - внучка Верховной. Тебе проще.

– Вообще-то внучатая племянница, - я скривилась.
– Она - троюродная бабушка маминой двоюродной тетки. Седьмая вода на киселе.

Но мы с мамой - ее единственные живые кровные родственники с силой. И нас родство с Верховной ужасно тяготило. Мы, конечно, старались его не афишировать, но шила в мешке не утаишь.

– Тебе проще, - повторила Алла.

– У нас отвратительные отношения.

Она посмотрела с упреком и снова взялась за "картошку". Я заказала вторую чашку кофе и уставилась на Зойку. Необычная? Да мы все необычные. За последние восемьдесят лет в нашем округе не родилось ни одной нормальной ведьмы, только... необычные. Как мрачно шутила Томка, мы - люди Х колдовского мира и являем собой новый виток магической эволюции. Со всеми вытекающими из этого последствиями.

– А тебе сколько лет?

На вид - слегка за тридцать, но раз нет видимых признаков...

– Восемьдесят два.

Повезло. Значит, "необычность" может и напугать. Хотя нас растили и учили, как обычно, по старым методикам и принципам.

Девочка тем временем забросила "корзинку" и, сопя, поглядывала на дверь с очевидным желанием удрать, но не решалась. Я присмотрелась к ней и привычно втянула носом воздух. И что ж в тебе такого... О. Стена. Все прошлое перекрыто. Я прищурилась. Зойка покраснела. Я повторила попытку, но вместо привычных образов из прошлого - зыбкая стена густого тумана.