Шрифт:
Итак, донесения командармов и атака под Серпуховом показали, что противник ещё силён, укрепился на достигнутых рубежах основательно, но наступать уже не намерен. Стало понятно: немцы выдохлись, атаковать у них нет сил.
В эти дни Жуков, находясь на северном крыле в 16-й армии, заехал в расположение 78-й стрелковой дивизии, недавно прибывшей с Дальнего Востока. Дивизией командовал полковник Белобородов [135] . В штаб армии пришло сообщение, что захвачен пленный. Жуков решил допросить его лично.
135
Афанасий Павлантьевич Белобородов (1903–1990) — генерал армии (1963). Родился в деревне Акинино-Баклаши под Иркутском. Окончил трёхклассную сельскую школу. В 1919–1920 годах воевал в красном партизанском отряде на Дальнем Востоке. С 1923 года — в РККА. В 1926 году окончил Нижегородскую пехотную школу. Командир стрелкового взвода. В 1929 году окончил Военно-политические курсы и был назначен политруком стрелковой роты. В 1929 году воевал на КВЖД. В 1936 году окончил Военную академию им. М. В. Фрунзе. С марта 1939 года — на штабной работе. В октябре 1941 года прибыл на фронт под Москву с 78-й стрелковой дивизией, которая вскоре станет 9-й гвардейской стрелковой дивизией. Отличится в боях в период битвы за Москву. В ноябре 1941 года — генерал-майор. С октября 1942 года — командир 5-го стрелкового корпуса, затем — 2-го гвардейского стрелкового корпуса. С мая 1944 года — командующий 43-й армией. Совместно с 39-й армией в ходе операции «Багратион» летом 1944 года окружил и разгромил витебскую группировку немцев. За эту операцию награждён золотой звездой Героя Советского Союза. За штурм Кёнигсберга награждён второй золотой медалью героя. В августе 1945 года командовал 1-й Краснознамённой армией 1-го Дальневосточного фронта. После разгрома Квантунской армии командовал армией, возглавлял Управление боевой подготовки стрелковых войск, руководил курсами «Выстрел», был заместителем командующего Центральной группой войск. С 1955 года — командующий войсками Воронежского военного округа. С 1957 года — начальник Главного управления кадров Министерства обороны СССР. В 1963 году — генерал армии. В том же году назначен командующим войсками Московского военного округа. Похоронен на Мемориальном воинском кладбище «Снегири» под Истрой Московской области рядом со своими солдатами, погибшими в 1941 году.
Вместе с Рокоссовским приехал на КП Белобородова. Афанасий Павлантьевич устроился с сибирской основательностью: просторная землянка, сухая, хорошо натопленная, на две половины; в первой — связисты, во второй — штаб. Пока генералы, сидя у железной печки, отогревались с дороги крепким горячим чаем, привели пленного. Увидев немца, Белобородов замахал руками и сказал с укоризной конвоирам:
— Эх вы… Ну ладно, он не понимает. Ну а вы-то? Хоть бы веником обмели…
Немец выглядел жалко — в летней шинели, в пилотке, нахлобученной на уши, плечи укутаны женской шалью; по пилотке и по плечам густыми ордами ползали вши.
Генералы переглянулись. Жуков засмеялся:
— Вшивая армия — факт знаменательный. Запишите его в журнал боевых действий. Опишите, какой он есть. Пригодится историкам.
По дороге в Перхушково, как рассказывал потом Бучин, Жуков несколько раз произнёс:
— Вшивая армия…
В те дни немецкие штабы получили любопытный документ:
«78-я ПЕХОТНАЯ ДИВИЗИЯ.
Отдел разведки и контрразведки.
9.11.1941.
Генерал-армии Жуков, который в соответствии с английскими радиоотчётами заступил на место Тимошенко на центральном участке фронта, родился в 1896 г. Его отец был сапожником. Он рано вступил в ряды армии и к 1915 г. дослужился до чина фельдфебеля. 1919 г. — вступил в большевистскую партию. Участвовал в Гражданской войне и боролся против Белой армии будучи унтер-офицером и младшим офицером. Затем дослужился до командира бригады на Кубани. 1939 г. — командующий армейским корпусом на восточной границе (против Японии). Потом стал главнокомандующим и генералом армии в Киеве. 28.7.40. — прибыл в Бессарабию и с февраля 1941 г. является начальником Генерального штаба Красной армии и исполняющим обязанности народного комиссара обороны. Жуков является авторитетным командиром и считается способным офицером и хорошим организатором».
Хотя сведения в этом документе грешат некоторыми неточностями, немцы уже тогда совершенно точно определили, кто из советского генералитета для них представляет наибольшую опасность.
Жуков продолжал действовать короткими контрударами, терроризируя противника, истощая его ресурсы, уничтожал в немецком солдате, сутками сидящем в мёрзлом окопе, веру в то, что хотя бы остаток зимы он проведёт в тёплых квартирах. Дикий холод в промёрзших на метровую глубину русских полях лишал германского солдата не только веры в победу, но и самообладания.
Из дневника фон Бока: «9/11/41. Положение Гудериана завидным никак не назовёшь. Противник подтянул свежие части и продолжает упорно атаковать южный фланг его танковой армии».
«18/11/41. Гальдер хочет, чтобы 4-я армия атаковала всеми своими силами. Я против этого. В секторе XIII корпуса сложилось такое серьёзное положение, что армия даже подумывает об отходе с Протвы. XII корпус тоже основательно потрёпан атаками русских, а резерв, находившийся ранее во второй линии XX корпуса, передвинут в южном направлении, так что я не знаю, способен ли XX корпус атаковать при таких условиях. Атака силами всех остальных корпусов намечена на завтра. Гальдер сказал, что положение противника куда хуже нашего и мы должны это понимать. По его мнению, последние сражения в секторе 4-й армии стратегического значения не имеют и направлены скорее на изматывание противника. Нельзя, однако, забывать, что русские после Смоленска перебросили из Сибири 34 свежие дивизии; из них 21 дивизия противостоит сейчас войскам группы армий».
«20/11/41. Вечером пришло известие, что Гудериан хочет наступать главными силами через Михайлов в направлении Рязани. Я уже собрался было обсудить по телефону эту новость с Грейффенбергом, когда последний прервал мои рассуждения словами о том, что, согласно только что полученному рапорту от Гудериана, 2-я танковая армия выполнить поставленную перед ней задачу не в состоянии! Я попросил Грейффенберга проверить эти сведения, чтобы знать, что докладывать Верховному командованию сухопутных сил о столь неожиданном повороте событий».
«21/11/41. Поехал из Гжатска в расположение XII корпуса. Командир корпуса явно находится под впечатлением от имевших место ожесточённых сражений и самыми мрачными красками описывает состояние своих дивизий, чьи возможности, по его словам, полностью исчерпаны.
Потери, в особенности в офицерском составе, дают о себе знать. Многие лейтенанты командуют батальонами, один обер-лейтенант возглавляет полк. Численность некоторых полков сократилась до 250 человек. Личный состав страдает от холода и неадекватных условий размещения. Короче говоря, корпус, по мнению его командира, как боевая единица больше функционировать не в состоянии».
«27/11/41. “Чёрный” день для 2-й танковой армии! Поначалу противник начал оказывать мягкое давление на её правый фланг. Потом он неожиданно нанёс удар большой силы с севера через Каширу против передовых частей танковой группы Эбербаха. Одновременно русские стали наступать из района Серпухова в южном направлении через Оку».
«3/12/41. Около полудня позвонил Клюге и сказал, что вынужден настаивать на отводе передовых частей LVII и XX корпусов за Нару из-за создавшегося тяжёлого положения на этом участке фронта. Я отложил решение по этому вопросу до 17.00, так как хотел дождаться дневного рапорта о результатах атаки северной группы. Но в 16.00 Клюге доложил, что атака с северного направления против левого крыла XX корпуса до такой степени усложнила обстановку, что он был вынужден дать приказ об отходе на свой страх и риск».