Вернувшись в отель, Мейсон уселся поудобнее в кресло, с наслаждением вытянул длинные ноги и сообщил Делле Стрит:

– После жестких стульев в зале заседаний эта мебель кажется пухом!

– У вас был там такой вид, шеф, будто вы готовы вскочить с места и вступить в рукопашную схватку с прокурором…

– Мне и правда этого хотелось, – сознался Мейсон.

– Из всего услышанного у меня складывается впечатление, что у обвинения имеются убедительные доказательства против Визерспуна.

Мейсон устало проговорил:

– Как мне кажется, Визерспун достаточно наказан за свою непомерную гордыню, теперь-то он знает, каково было Хорасу Эйдамсу восемнадцать лет назад. Пол Дрейк не звонил?

– Нет.

– Ты передала ему мои распоряжения?

– Да, я сказала, чтобы они установили слежку за блондинкой из агентства Оллгуда и что вы хотите знать решительно все в отношении Рональда Бурра, чем он занимался вообще, а особенно в день нашего приезда, ну и накануне.

– Вот-вот, до того как его покалечила лошадь, – подтвердил Мейсон, – ведь потом он все время находился в кровати..

– Дрейк только этим и занимается. Он все время куда-то ездит, рассылает телеграммы, звонит по телефону. По-моему, все его детективное агентство переключилось на дело Визерспуна. Он обещал к нам зайти на коктейль перед обедом…

– Хитрец! Ну ладно, я пойду к себе, приму ванну и переоденусь. Честное слово, по-моему, я еще ни разу не видел, чтобы столько людей набивалось в зал заседаний. Там было нечем дышать. Но все были настолько поглощены происходящим, что ничего не замечали!

Он едва успел закончить свой туалет, как пришел Пол Дрейк.

– Честное слово, Перри, ты ясновидящий. Может быть, это какая-то особая интуиция, но ты здорово все предугадываешь!

– Что же на этот раз?

– Сначала о таинственной мисс Икс из старого дела об убийстве. Я говорю о Корине Хассен.

– Что тебе удалось про нее узнать?

– Мы нашли ее след…

– Где?

– В Рино, штат Невада, как ты и думал.

– Умерла?

– Да.

– Убита?

– Она бросилась в Доннер-Лейк. Утонула, самоубийство. Правда, труп не был опознан, но в полицейском деле сохранилась вся информация и фотографии тоже.

– Когда это случилось?

– Вроде бы как раз в то же самое время, когда был убит Дэвид Лэтвелл.

– Точная дата крайне необходима и важна, – сказал Мейсон.

– Я все тебе приготовил, включая фотографии тела.

– Ты говоришь, ее не опознали?

– Нет. На теле не было никакой одежды, когда его обнаружили. Внешне весьма привлекательная молодая женщина. Это, вне всякого сомнения, Корина Хассен.

– Ты не узнал, умела ли она плавать?

– Не спрашивал, но могу и это выяснить, и довольно быстро.

– Дело-то начинает обретать понемногу форму.

– Лично я ничего не понимаю, Перри, блуждаю словно в потемках.

На лице адвоката появилось знакомое Дрейку выражение, придающее ему сходство с каменным изваянием.

– Ну а что девица из детективного агентства Оллгуда?

– Салли Элбертон? Мы установили за ней наблюдение.

– При необходимости мы сможем найти ее сразу?

– Да, да.

Вздохнув, Мейсон сказал:

– Если только я не ошибаюсь, Лоис Визерспун собирается сегодня вечером предъявить мне ультиматум, и я не удивлюсь, если ее отец тоже даст о себе знать.

Дрейк продолжал:

– Могу рассказать тебе кое-что о Рональде Бурре. Он наведывался в город очень часто, покупал фотоматериалы и всякие другие вещи… Однажды явился без жены. В тот день, когда вы с Деллой приехали из «Палм-Спринг», перед тем как его лягнула лошадь, он проявил особую активность. Подался в город – вроде бы снова за фотоматериалами. Но при этом пару раз бегал на почту.

Мейсон замер с рубашкой в руках.

– А ты что-нибудь узнал о нем в камерах хранения?

– И тут ты тоже оказался прав. На станции в Пасифик-Грейхаус он оставил пакетик, получив соответствующую квитанцию, но так и не явился за ним. Во всяком случае, дежурная не помнит, чтобы он приходил.

– Обожди минуточку. Там, как я понимаю, дежурят несколько человек?

Дрейк загадочно продолжал:

– Вот тут-то нам и подыграла его сломанная нога.

– Как это?

– Пакет был сдан около полудня того самого дня, когда он сломал ногу. Дежурная же из камеры хранения заступает на дежурство в девять часов утра и сменяется в пять. Но к пяти часам Бурр уже лежал пластом, и совершенно ясно, что не мог никуда поехать.

– А где сам пакет?

– Исчез. Значит, кто-то предъявил квитанцию и получил его.