Одним из последствий этой синкретизации ритуала и верований была, видимо, более резкая поляризация религиозно-мифологических обрядов: те из древних божеств, которые слились с христианскими святыми, тем самым стали добрыми покровителями человека и его хозяйства; других церковь оттолкнула, превратила в «нечистую силу» — они слились с христианскими образами дьявола, чертей, бесов.

Однако целый ряд мифологических персонажей, видимо, восходящих к древним местным культам, не подвергся поляризации. Эти персонажи (больше в странах немецкого языка) сохранили двойственные черты — то благодетельные, то враждебные человеку.

Церковь нередко вводила взамен запрещаемых старинных обычаев и обрядов свои собственные, связанные с христианским вероучением, но приноровленные к вкусам и привычкам народных масс. Некоторые из этих церковного происхождения обрядов постепенно укоренялись в народе и тоже становились традиционными.

Зато календарная обрядность пополнялась в некоторых случаях (в сравнительно близкое к нам время) играми, не имеющими прямого отношения к религии: инсценировками исторических событий. При этом мы нередко можем видеть, как традиционные, архаичные обряды, сохраняя прежнюю структуру, получают новое осмысление. Так, например, популярные среди испанцев и португальцев «битвы мавров и христиан» — это не что иное, как новое осмысление древнейших агонических игр, а позднее — «прений Зимы и Лета». Сожжение англичанами 5 ноября чучела Гая Фокса, участника «порохового заговора», происходит по тем же правилам, что и сожжение чучела «Постного Джека» на пепельную среду.

Не только новые обычаи и новые ритуалы зарождались в близкое к нам время, принимая вид и форму древней традиции; заново рождались и рождаются и мифологические образы, связанные с этими новыми ритуалами, или, что тоже очень характерно, старинные мифологические представления, сращиваясь между собой и переосмысляясь, формируются в какие-то совсем новые персонажи, выполняющие сложные функции. Они по большей части привязываются к традиционным народным или даже церковным праздникам и иногда ясно выдают свое происхождение как олицетворение этих праздников. Но они, эти персонажи, уже не являются предметом настоящих религиозных представлений; напротив, это, скорее, комические или игровые обряды.

Вообще повсеместно наблюдается явление, пожалуй, наиболее характерное для современного состояния традиций, связанных с календарными обычаями и обрядами: постепенное выветривание их прежнего содержания, некогда вполне серьезного и даже жизненно важного; превращение этих обычаев и обрядов в чисто увеселительные действа, или — еще больше — в детские развлечения, детские праздники. Старый магический смысл обрядов и лежащие в их основе хозяйственные мотивы забываются, лучше сказать, давно забыты.

Превращение прежних аграрных, магических, религиозных, церковных обрядов в народные развлечения или в детские праздники — самая характерная черта традиционных календарных обычаев в наши дни.

Наконец, весьма любопытен процесс сращивания некоторых новейших гражданских, национальных и революционных праздников с народными традициями, приуроченными к календарным датам. Особенно заметно это на примере первомайского праздника.

В последние годы во многих странах наблюдается обогащение традиционных обрядов, приуроченных к старым датам, но иногда уже и без точного следования им, демонстрацией сокровищ народного искусства (танцы, песни, музыка, артистические соревнования, национальные костюмы, иногда спортивные игры и выступления). Подобного рода фестивали национального искусства за последние полтора-два десятилетия, после второй мировой войны (и, видимо, в связи с общим оживлением интереса к народной культуре), приобретают год от года все более широкий размах. Они известны во Франции (особенно в национальных ее районах — Бретань, Эльзас и др.), в Чехословакии, Югославии, Болгарии и в других странах. Эти фестивали, демонстрирующие лучшие стороны национальной культуры, служат прекрасной формой взаимного культурного обмена и взаимного обогащения людей разных стран. Если они и не всегда прямо связаны с датами старого обрядового календаря, то по существу органически продолжают и развивают ту же вековую традицию, но уже на новом, более высоком уровне.

Ce volume ach`eve l’'edition collective en 4 volumes intitul'ee «Coutumes et rites saisonniers dans les pays de l’Europe 'etrang`ere» (les volumes pr'ec'edents: «F^etes hivernales» (М.: Naouka, 1973); «F^etes printani`eres» (М.: Naouka, 1976); «F^etes d’'et'e et d’automne» (М.: Naouka, 1978). Se basant sur les m^emes donn'ees que les trois volumes pr'ec'edents, ce dernier volume en diff`ere quant `a sa composition et son contenu. Pour pr'esenter le mat'eriel sous son aspect le plus spectaculaire, les trois premiers volumes ont 'et'e redig'es selon le principe des saisons. En plus, les textes sont subdivis'es en chapitres parlant plus pr'ecis'ement des coutumes de diff'erents peuples et de groupes de peuples. Le pr'esent volume traite plut^ot des probl`emes communs. Tout en ayant pour base les m^emes donn'ees europ'eennes, il est enrichi de donn'ees comparatives portant sur les peuples des autres pays du monde.

Le pr'esent volume poss`ede de la structure suivante:

Apr`es l’ «Introduction» g'en'erale d'efinissant le probl`eme et les objectifs de l’ouvrage, on trouve un apercu d’historiographie pr'esentant l’'eventail des points de vues et des m'ethodes divers existant dans le domaine de l’'etude des coutumes et des rites populaires. Il est `a souligner que la conception des coutumes d'ependait de l’'etat g'en'eral et du niveau de d'eveloppement des sciences humanitaires. Quand m^eme la science a accumul'e une r'eserve assez riche de connaissances concr`etes et de bases th'eoriques en cette mati`ere. Un article sur l’'evolution historique des syst`emes de calendrier, sur les calendriers populaires, civils et eccl'esiastique pr'ecisant le rythme des coutumes et des rites se place aussi dans l’introduction.

On trouve ensuite la partie principale du volume contenant l’analyse des elements qui constituent le rituel des coutumes. L`a o`u c’est possible, l’on suit le d'eveloppement progressif de chacun de ces 'el'ements `a partir de ses sources historiques. L’un des 'el'ements les plus anciens des f^etes rituelles provient, 'evidemment, de la pratique d’interpr'eter des signes et de faire de la divination: sur le beau et le mauvais temps, la r'ecolte, etc. A l’origine de ces gestes il faut chercher des observations r'eelles des ph'enom`enes de la nature.