Поймал!

И упал, блин, зубами на самый край урны. Жёсткой крепкой металлической блестящей урны. Да и черт с ним, теперь зубов не жалко! Тяжёленькая, жёлтенькая изнутри крышка с выпуклой надписью по кругу "Главный приз" лежала в ладони Петра.

А перед ним уже стоял полицейский и, укоризненно поглядывая сверху на лежащего Петра, тыцал стилусом в экран считывателя.

– Добрый день, гражданин Петр Кедров, специалист низшей категории!
– козырнул он, когда Петр поднял глаза.
– Я, старший уполномоченный внешнего надзора Иванов Иван, произвёл расчёт санкций за нарушение общественного порядка и государственной дисциплины. Прошу ознакомиться.

Ага, как же... Иванов Иван... Это он ещё не назвался Джоном Смитом - для смеха. Им можно кем угодно называться. Главное - представиться, это в законе прописано, а уж кем - это дело третье, тем же законом не определённое.

Петр, встал, сжимая в одном кулаке пивную пробку, взял в другую протянутый считыватель. Электронная бумага показывала ясно, с выделением цветом, что с него полагается и за распитие в парке, и за "из горла", и за разлитие алкоголесодержащей (что за слово?) жидкости, и за лежащую теперь на песке бутылку, и за прыжки и ужимки, и за мусор, который не достался урне, и за кровь из губы, шокирующую отдыхающее население...

Сколько-сколько? Итоговая сумма была выделена красным и подчёркнута два раза. Ого, ну и расценки у них стали! А, плевать! Петр согласно приложил большой палец к тексту, соглашаясь с суммой. Ничего. У него - крышка, чудесная пробка, главный выигрыш. Вот!

И он, не удержавшись, подмигнул полицейскому и предъявил ему золото на раскрытой ладони.

– Ого, - уважительно сказал старший уполномоченный, наклонившись слегка, чтобы рассмотреть.
– Поздравляю. В первый раз такое вижу.

– Так, вероятность-то какая! Не сосчитать!

– Повезло, выходит. Вам теперь надо сразу в пункт выдачи. Знаете что, давайте-ка я вас провожу. Чтобы ничего больше с вами плохого не случилось. Надеюсь, вы не возражаете?

Какие могли быть возражения? Петр шагал в сопровождении полицейского, идущего чуть сзади и справа, как какой-нибудь известный артист, или даже ещё круче - как видный преступный авторитет, приглашённый в органы для профилактической беседы. Такое показывали иногда в новостях.

Пункт государственного призового фонда находился прямо у входа в парк в отдельно стоящем здании, в котором раньше был какой-то супер, потихоньку закрывшийся в связи с развитием продаж через сеть. Через сеть ещё и дешевле выходит все покупать, и удобнее намного - с доставкой до порога. Супер тут закрылся. Зато открылся пункт призового фонда. Очередей там не было, но зато были огромные склады, на которых лежало все то, что можно было выиграть в лотерею покупателей.

Полицейский вежливо открыл дверь перед Петром, придержал её и кинул ему в спину негромко:

– Я тут на крыльце постою, подожду. Может, провожу до дома, если что...

Настоящий полицейский, правильный - сразу видно.

...

Через час, заполнив все формы, ответив на все вопросы и доказав своё право на главный приз, Петр вышел на крыльцо с ощущением, что его обманули.

– Ну, как? Гляжу, штраф-то ваш уже аннулирован?

– Все расходы, связанные с покупкой призового товара аннулируются и возмещаются в натуральной форме, - машинально процитировал Петр пункт из закона.

– А что дали-то, а? Главный - какой он?

– Вот.

В непрозрачном бумажном пакетике, чтобы не нарушать ничего и не оскорблять общественность, лежала бутылка пива. Точно такая же, какую купил, но так и не выпил Петр. В другом пакетике - вторая. И все.

– И это все? Это как? Или что?

– Это вот - возмещение затрат. А это вот, выходит, сам приз.

– Главный приз? Это как же так посчитали?

– Все просто, говорят. Стоимость главного приза пропорциональна стоимости затрат на приобретение товара. А также вероятности выигрыша. Две пробки подряд - другое дело. Три подряд - ого-го! Вот если бы я купил океанскую яхту... Или, скажем, космический корабль... А то - бутылка пива, их же миллионы. Нет, правильно папа мне говорил: все лотереи - в пользу богатых! Деньги - к деньгам! А мы тут...

– Всё-всё-всё... Закончилось уже все. Не ругайся. Пойдём, пойдём...

Полицейский под руку увёл Петра в тенёчек, на скамейку. Усадил. Помахал перед лицом форменным бордовым беретом с золотой эмблемой, успокаивая. Опять - золотой!

– Эх-ма, да и ладно!
– махнул рукой Петр и протянул ему один пакет.
– На вот, служивый. Выпей со мной за выигрыш, Иван Иванов, старший уполномоченный.

Он свернул пробку, кинул её в урну. Попал, не глядя. Урна вздрогнула, зажужжала, перерабатывая полученные отходы. Петр поднял бутылку, чтобы чокнуться с собутыльником и замер. Полицейский глядел, раскрыв рот, на урну.

– Ты что, Вань? Что случилось-то?

– Золотая! Она опять была золотая!

– - Список

– Так это что... Это, то есть... Это меня за митинг, выходит, что ли?

– Почему - за митинг?
– искренне удивился работник кадровой службы.
– Кризис сейчас во всем мире. Вот и до нас докатилось. А вы, что же, и на митинги еще ходите? Когда только успеваете?

Василий держал в руке уведомление о сокращении кадров и лихорадочно думал, как же теперь быть. Совсем недавно он купил в кредит автомобиль. Работа казалась такой надежной, постоянной, даже практически вечной, что ли. А теперь... Хорошо еще - на ипотеку не замахнулся. Не те еще были зарплаты. То есть, в принципе-то, он не был против ипотеки. Но уже рассчитал - он всегда и все рассчитывал - что такое ярмо тянуть лучше вдвоем. Жениться ему было надо, а потом уже и о своем жилье думать. Пока же можно и в съемном жилье перекантоваться - дешевле выходит.