Он приходил к своему храму веры.

Он знал, что он больше чем он есть.

Он знал, что время уничтожит память.

Но вера останется в вечности.

Вера и есть сущее и естественное.

Естественное состояние.

Она есть реальное.

А мир лишь мнимое.

Ночь спустилась на остывающий песок.

Ночь погрузила меня в тьму.

Я сидел на камне у кучи разбитых камней.

Последняя экскурсия давно уехала обратно.

Но я продолжал сидеть здесь.

Теперь я знал все.

Теперь я понимал все.

Теперь я был тем фараоном.

Но не тогда при жизни.

Тогда стоя у пирамиды.

Я лишь верил себе.

Своим мыслям и чувствам.

Теперь я знал, что только они и важны.

Все остальное лишь шум песка времен.

Я встал с камня и пошел.

Я шел через мертвые пески.

Через живой, но уже умерший мир.

Без веры.

Без доверия.

Без осознания.

Я был счастлив.

Я больше не был его частью.

Над мутными водами великой реки.

Я увидел парящий храм.

Храм солнца.

Храм света.

Я шагнул в воду.

Я шел по ее редким волнам.

На пороге я обернулся в след.

В след минувшей жизни.

В след минувшей культуре.

В след минувшего мира.

В след минувшей эпохи.

Но там теперь был только песок.

Песок когда-то бывший пирамидой.

Песок когда-то бывший городами.

Песок когда-то бывший машинами.

Песок когда-то бывший людьми.

Я увидел прекрасный закат.

Закат солнца и закат мира.

Что в его последних лучах?

Что осталось в конце?

Только песок.

И больше ничего.

– Видишь все стало песком.

Сказал монах.

– Ничего не осталось.

– Песок - это сущее.

– Он был всегда в этом мире.

– Он был и остался быть.

– А мир исчез.

– А мир был лишь фантазий.

– Сном когда-то пригрезившимся человеку.

– Но ты здесь.

– Ты не стал песком.

– Ты пришел сюда через храм.

– Ты пришел сюда по вере.

– Ты пришел потому, что ты и есть вера в тот мир.

– Вера в себя.

– Но тебе уже пора.

– Пора продолжить путь.

И я ступил на порог храма.

Монах подошел ко мне.

Он сказал о том, что нет смысла в поиске.

В поиске знаний.

В поиске истины.

В поиске поиска.

И в поиске смысла.