По дороге они обсуждали план дальнейших действий. Джош, сам такого от себя не ожидавший, заявил, что им не следует ехать в Мексику.

– Проклятье, что с тобой происходит? Никак не думал, что ты захочешь принимать в этом участие. Ты же сказал, что не станешь здесь оставаться, – удивленно проговорил Руфус.

– А я и не хотел. Но после того как ты принял решение… черт подери, с тех пор как я принял решение, нам следует идти до конца. Я не желаю быть тряпкой, когда происходит такое дерьмо. Если ты намерен что-то сделать, так тому и быть.

– Послушай, Джош, если б Фиске не принимал так быстро решения, Тремейн с Рэйфилдом нас прикончили бы. Я не хочу, чтобы твоя смерть была на моей совести.

– Нет, ты просто не хочешь думать… Проклятье, хуже уже не будет. Так почему бы нам не попытаться улучшить положение? Ты был прав: они заслужили то, что их ждет. Увидев тех двух типов в офисе Райдера, я едва хладнокровно их не пристрелил, а прежде я бы никогда так не сделал. Фиске и та женщина встали на нашу защиту. Может быть, они честные люди…

Руфус уставился на него.

– И ты готов с ними сотрудничать?

– Какого дьявола, ты думаешь, я расист? – Джош опустил сигарету, и улыбка осветила его лицо.

– Что-то я не могу тебя понять…

– Тебе и не нужно. Я сам себя пока не понимаю, а времени у меня было очень много. Тебе лишь остается выяснить, чего ты хочешь: сбежать в Мексику или продолжать здесь. И не беспокойся обо мне. Если и есть человек, который способен о себе позаботиться, то ты сейчас на него смотришь.

Таким образом, они приняли решение и, как только Руфус проснулся, поехали в сторону Вирджинии, чтобы связаться с Фиске и понять, что они могут сделать. И если окажется, что нужно найти необходимые доказательства, они придумают способ их добыть, не сомневался Джош. Правда на их стороне, и если это ничего не значит, то пусть их застрелят.

Джош смотрел на лес, окружавший их со всех сторон. Листья уже начали желтеть; солнце, пробивавшееся сквозь кроны деревьев, создавало настоящее буйство красок. Во время охоты он часто просто сидел в лесу – находил поваленное дерево, на котором можно было отдохнуть, и наслаждался красотой страны, чудом, которое не стоило тебе и цента. После возвращения из Юго-Восточной Азии Джош в течение нескольких лет избегал лес. Во Вьетнаме деревья, земля – все, что тебя окружало, означало смерть одним из самых изощренных методов, которые только могли изобрести вьетнамцы… Джош взглянул на часы. Еще десять минут, и они выедут на автостраду.

Он посмотрел в окно и прищурился – свет отразился от чего-то и ударил прямо ему в глаза. Джош резко вздохнул, выплюнул сигарету в окно, запустил двигатель и врубил первую передачу.

– Какого дьявола, – пробормотал Руфус, просыпаясь.

– Приготовь пистолет и старайся не поднимать голову, – крикнул Джош. – Это Тремейн.

Брат выхватил пистолет и нырнул вниз.

Тремейн атаковал из-за деревьев и сразу открыл огонь. Первые же пули, выпущенные из автомата, ударили в заднюю дверцу кузова, разбили одну из фар и оставили в обшивке несколько дыр. Из-под колес грузовика вылетели комья земли и на мгновение ослепили Тремейна, который прекратил стрелять и побежал вперед, стараясь найти удобный сектор обстрела.

Почувствовав, что пытается сделать нападавший, Джош резко свернул влево, грузовик сошел с дороги и покатил по высохшему руслу узкой речки. Решение оказалось удачным еще и по другой причине – в этот момент на дорогу выскочил «Джип», за рулем которого сидел Рэйфилд, и попытался заблокировать им путь. Водитель остановил машину, чтобы Тремейн забрался внутрь, после чего они помчались за грузовиком.

– Дьявольщина, как они сумели нас отыскать? – вслух удивился Руфус.

– Сейчас нет никакого смысла об этом думать. – Джош сделал ответный выстрел, посмотрел в зеркало заднего вида и прищурился. «Джип» обладал большей маневренностью и был лучше приспособлен для езды по лесу, чем массивный грузовик.

– Они прострелят нам колеса, и мы станем легкой добычей, – сказал Руфус.

– Да, Вику следовало сразу стрелять по колесам. Это его вторая ошибка.

– А какая первая?

– Он позволил солнцу отразиться от его бинокля. Я увидел блик намного раньше, чем самого ублюдка.

– Будем надеяться, что они совершат и другие ошибки.

– Мы должны рассчитывать на себя – и надеяться, что этого хватит.

Между тем Тремейн высунулся из окна и снова начал стрелять. На значительных расстояниях от автомата мало толку, но на короткой дистанции он может за несколько секунд уничтожить целый взвод; однако сейчас Вика интересовали только эти двое. Закинув автомат за плечо и вытащив пистолет, он рявкнул начавшему нервничать Рэйфилду:

– Постарайся подъехать как можно ближе. Если я сумею попасть по шинам, они врежутся в дерево и наши проблемы будут решены.

Руфус посмотрел назад в окно автофургона, понял, что пытается сделать Тремейн, опустил стекло, отделявшее кабину от остальной части грузовика, и прицелился в «Джип». Он почти тридцать лет не держал в руках пистолет, а в молодости прошел лишь базовую подготовку по стрельбе из винтовки. Когда Руфус нажал на спусковой крючок, грохот выстрела оглушил его и кабина наполнилась тошнотворным запахом горячего металла и сгоревшего пороха. Пуля разбила стекло задней дверцы фургона и полетела к «Джипу», словно рассерженный шершень в металлической оболочке. Тремейн нырнул обратно в машину, которую слегка тряхнуло.