– Я не понимаю зачем, мистер Мейсон, – сказал судья Сидгвик. – Согласно заявлению свидетеля, которое мы только что выслушали, револьвер, о котором шла речь, был возвращен свидетелю, то есть мужу обвиняемой. Я не вижу, что можно извлечь из осмотра оружия, оставшегося у свидетеля.

Мейсон сказал:

– Возможно, мне удастся доказать, если не прямым свидетельством, то путем умозаключений, что кто-то еще имел доступ к этому запертому сейфу.

Судья Сидгвик потер подбородок.

– Что ж, тогда, конечно, другое дело.

Он повернулся к свидетелю:

– Сколько времени займет у вас поездка домой? Вы должны взять ваш список и сверить с ним содержимое вашего оружейного сейфа.

– Ну, от сорока минут до часа. Доехать до дома, отпереть контейнер, отыскать список, сверить и вернуться в суд.

– Я хочу, чтобы свидетель сделал это, – заявил Мейсон.

– У вас есть еще один свидетель, которого вы могли бы опросить, пока мистер Харлан займется сверкой списка номеров? – спросил судья Сидгвик.

– К сожалению, нет, ваша честь. Я намерен просить суд сделать перерыв до половины второго. Думаю, мы можем себе такое позволить, поскольку слушание этого дела идет с опережением графика, что объясняется моим желанием сотрудничать с судом и противной стороной в деле установления истины.

Судья Сидгвик покачал головой:

– Суд высоко ценит горячее желание защиты сотрудничать, но объявить такой большой перерыв не может. Заседание прерывается до половины двенадцатого. Полагаю, мистер Харлан за это время успеет съездить туда и обратно. В его распоряжение будет выделена полицейская машина, что несколько ускорит процесс транспортировки. Мистер Харлан, я прошу вас не затягивать проверку. Объявляю перерыв до одиннадцати тридцати.

Зрители вереницами потянулись из зала. Мейсон встал, помахал Дрейку и получил в ответ кивок. Дрейк и его помощник принялись толкать тяжелогруженую тележку, отчаянно скрипящую всеми четырьмя колесами, вдоль прохода. Удивленные зрители смотрели на покрытый дерюгой груз с нескрываемым любопытством.

Мейсон повернулся к Сибил Харлан.

– Все в порядке, – сказал он. – Мы сыграли свою игру. Все ставки сделаны, осталось только раскрыть карты. В половине двенадцатого вы либо сорвете куш, либо будете гадать, что для вас выберут присяжные – газовую камеру или пожизненное заключение.

Мейсон распахнул воротца адвокатской загородки, чтобы пропустить скрипящую тележку внутрь. Когда Дрейк с помощником вкатили ее, Мейсон подошел к детективу.

– Всех перекрыли? – спросил он.

– Да, все под колпаком. Если кто-то из данного тобой списка покинет здание суда, за ним тут же последует сыщик. Народ я подобрал опытный – след не потеряют. Во всяком случае, не упустят человека, который спешит и не обращает ни на что окружающее внимания.

– Он будет очень спешить, – заверил Мейсон.

– Что ты задумал, Перри? – спросил Дрейк.

Мейсон ухмыльнулся:

– Я расставил ловушку для нервного сообщника.

В одиннадцать десять Пол Дрейк сунул в ладонь Мейсона записку. Там было написано: «Герберт Докси помчался домой и гнал как безумный. Он прошел в свой гараж, открыл дверь шкафа и что-то там осматривал. После чего вышел из гаража успокоенный и сейчас не спеша возвращается в суд».

Ровно в одиннадцать тридцать судья Сидгвик возобновил заседание.

– Присутствуют ли в зале все присяжные и обвиняемая? – спросил он.

– Присутствуют, – сказал Мейсон.

– Вы проводили опрос Энрайта Харлана, мистер Мейсон.

– К сожалению, он еще не вернулся, – сказал адвокат.

– Тогда приступайте к опросу какого-нибудь другого свидетеля, – предложил судья Сидгвик. – А мистера Харлана вы вызовете, как только он вернется.

– Отлично, – сказал Мейсон. – Я вызываю Герберта Докси.

Докси прошел свидетельское место и произнес слова присяги.

– Вы являетесь зятем убитого? – спросил Мейсон.

– Да, это так, – ответил Докси низким голосом.

– Вам знаком участок земли, принадлежащий «Силван Глэйд Девелопмент Компани»?

– Да, сэр.

– И участок миссис Рокси Клаффин, который прилегает к нему с севера?

– Да, сэр.

– Кстати, как давно вы знакомы с миссис Клаффин? – поинтересовался Мейсон.

Свидетель заколебался. Мейсон изобразил удивление:

– Вы не можете ответить?

– Я… я просто вспоминаю.

Гамильтон Бергер внезапно прочел что-то на лице свидетеля и вскочил на ноги.

– Я протестую против вопроса как несущественного и не относящегося к делу!

– Но это только вводный вопрос, ваша честь, – сказал Мейсон.

– Никакой разницы! – заорал прокурор. – Ваша честь, вопрос совершенно не относится к делу!..

– Протест поддержан, – заключил судья Сидгвик. – Суд рассматривает этот вопрос как совершенно неуместный, мистер Мейсон.