Позволим здесь же провести и такую параллель — если и сегодня в некоторых эскадрильях американских ВВС лётчики носят на своих мундирах шевроны с надписью «Убийца МИГОВ», то они четко себе представляют: как, зачем и почему название этих моделей советских самолётов отразилось в их военной символике. Поэтому нам становится более очевидным и смысл вполне схожих действий «халькистских» заговорщиков в апреле 1978 года.

Живописуя «революционные» события, произошедшие в 4-й танковой бригаде, источники НДПА также сознательно упускают ряд существенных подробностей. И прежде всего то обстоятельство, что вывод из пункта постоянной дислокации танков этого соединения и получение боеприпасов стало возможным только путём обмана командира бригады майором Мохаммадом Асламом Ватанджаром.

Как активный сподвижник М. Дауда по предшествовавшему военному перевороту он «убедил» комбрига в необходимости отправки его батальона к президентскому дворцу в Кабуле для оказания помощи… правящему режиму. Действуя, как заправский мошенник, М.А. Ватанджар к скромной цифре, указанной в накладной на получение снарядов, приписал «ноль» и получил таким способом требуемые боеприпасы.

Кроме этого в официальной версии НДПА сознательно упущены имена некоторых офицеров, активных участников событий апреля 1978 года, упоминать о которых в 1987 году было уже как-то неловко. Речь идёт прежде всего о таком деятельном сподвижнике М.А. Ватанджара из числа военнослужащих 4-й танковой бригады, как С.Д. Тарун. Это становится легко объяснимым, если знать дальнейшую карьеру этого офицера, ставшего после апреля 1978 года личным адъютантом председателя Революционного совета и премьер-министра ДРА Н.М. Тараки. Забегая несколько вперёд, заметим, что С.Д. Тарун сыграет во время другого (сентябрьского 1979 года) государственного переворота в Кабуле, в ходе которого Н.М. Тараки будет отстранён от власти, весьма примечательную, хотя до сегодняшнего дня не совсем чётко прояснённую роль.

Но о значении этой роли можно будет судить хотя бы по тому факту, что «благодарный» Хафизулла Амин тут же переименует один из крупных провинциально-административных центров Афганистана (город Джелалабад) в Тарун. Правда, это новое название надолго не приживётся и просуществует всего немногим более трёх месяцев. После нового государственного переворота в Афганистане, осуществлённого советскими спецслужбами совместно с некоторыми представителя внутренней оппозиции в Кабуле 27 декабря 1979 года, прежнее название городу и провинции будет возвращено. Но факт остаётся фактом.

Относительно гибели президента Мохаммада Дауда также существует ещё одна точка зрения, несколько отличная от официальной версии произошедшего. Она состоит в том, что, когда вечером 27 апреля группа «коммандос» под командованием старшего лейтенанта Имануддина ворвалась в апартаменты главы государства, возникла перестрелка. Её начал сам М. Дауд, узнав о роли в перевороте его бывших сподвижников из Народно-демократической партии Афганистана. В результате завязавшейся перестрелки был убит не только сам Мохаммад Дауд, но и все члены его семьи. Таким образом, дальнейшее сопротивление сил охраны президента и его дворца потеряло всякий смысл. К утру 28 апреля оно было полностью прекращено. При этом нельзя исключить и такого предположения, что изначально «революционным» афганским «спецназовцам» ставилась задача — в плен М. Дауда не брать.

В своих воспоминаниях о событиях военного переворота 1978 года М.А. Ваданджар только вскользь упоминает о смерти этого человека, который «обманом захватил власть в июле 1973 года». Министр Ватанджар здесь, с одной стороны, как бы оправдывает убийство «первого президента республики» незаконностью прихода его к власти в ходе свержения монархического режима Захир Шаха. А с другой стороны, «забывает» упомянуть о своём активном личном участии в этом захвате власти на стороне того же Мохаммада Дауда. Собственно говоря, за что М.А. Ватан-джар и был произведён досрочно в старшие капитаны с назначением на должность командира батальона 4-й танковой бригады.

В основном так схематично можно представить события, произошедшие в афганской столице в апреле 1978 года.

После этого военного переворота, торжественно провозглашённого революцией, Афганистан был объявлен демократической республикой, главой государства стал генеральный секретарь ЦК НДПА Н.М. Тараки, его заместителями — Хафизулла Амин и Бабрак Кармаль. Практически сразу после захвата власти в стране с новой силой обострились противоречия в партии, объектом гонений были избраны «парчамисты», которых сначала отстранили от власти, а в последующем начали репрессировать.

Впрочем, справедливости ради следует отметить, что реальные основания для этого дали сами сторонники Б. Кармаля, посчитавшие себя обойдёнными при дележе министерских портфелей. При этом самого Бабрака Кар-маля явно не устраивало положение «второго лица» в партии и государстве. Тем более что на третьестепенное место его уже начал понемногу отставлять энергичный и нахрапистый «халькист» Хафизулла Амин, бывший правой рукой председателя Революционного совета и премьер-министра ДРА Нур Мохаммада Тараки.

Но «парчамисты» с удвоенной силой стали заниматься внутрипартийной борьбой, интригами и продвижением любыми способами «своих людей» на государственные должности, забыв, что на этот раз не они были главными творцами «афганской революции». И получилось то, чего и следовало ожидать. История, как говорится, повторялась.

Июнь 1978 года стал временем проведения очередного съезда фракции (партии) «Парчам» НДПА в Пагмане (по другим данным, в Кабуле), на котором были рассмотрены вопросы очередного захвата власти в Афганистане. Разумеется, информацию такого рода было трудно сохранить в тайне, что и стало известно «отцу народов Афганистана», как к тому времени стали полуофициально именовать Н.М. Тараки, а также его ближайшим сподвижникам.