По дороге на работу Двинге нарвался на латтерлиг. Инспектор прозевал его начало, поскольку его отвлёк юноша, упавший с велосипеда с жестоким приступом инфоголода. Неприятной болезни - инфофилии - сильнее всего подвержены молодые люди и женщины предпенсионного возраста. Парень рухнул на тротуар и забился, выпучивая глаза, обильно пуская слюну и судорожно шаря руками по карманам в поисках спасительного гаджета. Такового не оказалось, и инспектор бросился на помощь. Двинге вынул смартфон, наспех загрузил какую-то новостную ленту, склонился к больному и сунул ему под нос гаджет. Юноша жадно впился глазами в экран, скрюченными пальцами он потянулся к экрану и начал проматывать новостные строки. Его отпустило.

– Инфофил?
– с сочувствием спросил инспектор.

– Да, господин инспектор, - подтвердил больной, не отрываясь от чтения новостей.

– Почему тогда без гаджета ходишь по улицам?!
– упрекнул Двинге глупца.
– А если бы я не успел добежать?

– Тут инфостенды кругом, - Парень обвёл руками сквер.
– Думал, в случае чего успею добежать. Там есть новостные ленты и баннеры. А смартфон сломался...

Краем глаза Двинге заметил, как аккуратно одетая почтенная дама вскочила с лавочки и, выронив телефон, быстро побежала вдоль сквера, волоча на поводке полузадушенную болонку. Старичок в плаще выронил трость и припустил за дамой. Начинался латтерлиг. Несколько клерков, бросив велосипеды, построились в колонну; каждый из них положил руки на плечи впередистоящему. И такой гусеницей клерки двинулись вдоль сквера. На юного инфофила латтерлиг тоже подействовал: глаза юноши остекленели, он отшвырнул смартфон и пристроился в конец колонны.

Волна латтерлига прокатилась от сквера до самого Центрального проспекта, вовлекая в безумие сотни и сотни горожан. Неторопливо прогуливающиеся после сытного обеда служащие вдруг принимали нелепые позы, корчили рожи или, сорвавшись с места, двигались колоннами в разных направлениях. Попавшие в волну совершали неприятные синхронные движения, словно впавшие в экстаз сектанты. Видавшего латтерлиг не в первый раз инспектора не оставляло ощущение, что во всей этой вакханалии есть некая непостижимая логика, и принимающие в ней участие горожане подчинены чьей-то злой воле. Будто некие силы с иным разумом, гипнотизируют людей, заставляя выполнять собственные странные ритуалы. Инспектор был одним из счастливчиков, на которых латтерлиг не действовал.

Прибывший наряд полиции действовал решительно и профессионально. Полицейские мигом оттеснили зевак, не попавших в волну. В органы правопорядка отбирали не подверженных латтерлигу, поэтому блюстители порядка вели себя спокойно и логично. Инспектор, подобрав смартфон, из-за спин полицейских наблюдал за вакханалией, не в силах оторвать взор от безумствующих сограждан.

Какой-то вертлявый подросток из толпы поймал взгляд Двинге и уставился на инспектора. Тот отвёл глаза, но было уже поздно. Инспектор выругал себя за ротозейство: следовало помнить, что в латтерлиге любой прохожий агрессивно настроен к тем, кто не на волне. Причём, только к некоторым, и в их число частенько попадали сотрудники департамента.

– Вот он!
– крикнул подросток петушиным тенорком, и несколько ему подобных юных сограждан вразвалку направились к Двинге.

В латтерлиге не стоит сохранять достоинство, поэтому инспектор попятился, затем резко повернулся и, сбив с ног девицу со стеклянными глазами, быстрым шагом двинул к департаменту. Сзади раздались шаги преследователей, один из подростков вцепился в мундир, и рукав затрещал. Двинге резко стукнул по руке преследователя, освободившись от захвата, но тут же получил удар в челюсть, такой увесистый, что на непродолжительное время потерял способность сопротивляться.

– Бей эту тварь!
– визгливо крикнул главарь подростковой банды.

Со всех сторон на инспектора посыпались тумаки. Кулаки у юнцов некрепкие, но нападавших слишком много. Отмахиваясь от подростков, словно от злых ос, Двинге отступал к департаменту: до входа оставалось добрые полсотни шагов. Однако он вспомнил, что охранник у дверей может тоже попасть под действие волны и прийти на помощь нападавшим. Инспектор на какое-то время растерялся, но тут из-за худых спин юнцов вынырнула Ханне.

– Бросьте смартфон, дерр Двинге!
– выкрикнула она.

Почему он сам не догадался! Инспектор, втянул голову в плечи, обороняясь от ударов, достал смартфон, выключил его и отбросил в сторону. Подростки, как ни в чём не бывало, тут же прекратили нападать и рассыпались по скверу. Сослуживица подошла к Двинге и осторожно прикоснулась к его разбитой губе.

– Спасибо, крехен Ханне!
– истово поблагодарил спасительницу инспектор.
– Если бы не вы, быть бы мне сегодня изувеченному.

– Не за что, дерр Двинге, - смутилась Ханне.
– Однако с вашей последней фразой я полностью согласна. Несомненно, вы бы получили ряд травм, не позволивших продолжать повседневную деятельность.

* * *

– На кой чёрт ты вообще туда полез!
– продолжила Аня, когда коллеги вошли в здание бизнес-центра.
– Видишь же: митинг, проправительственный. Бабушки, городские сумасшедшие, агрессивный подростняк - неадекват зашкаливает... А тут ты нарисовался, да ещё и в очках! Вот тебя за оппозицию и приняли!