О рабочем восстании в Сарагоссе трубили газеты, радио.

Вальтер вызвал Курта.

— Какая информация о внутреннем положении в Сарагоссе?

— Газетная.

— Спасибо. Свяжитесь с разведотделом пятого корпуса, постарайтесь также с полковником Доминго. Попробуйте заслать кого–нибудь в Сарагоссу.

Факт восстания не подтверждался. Франкисты подавили вспышки недовольства, волнения. Однако республиканская пропаганда затеяла шумиху, командование, не проверив, увидело в восстании залог успешного наступления.

Концентрическое наступление четырех ударных группировок к исходу первого дня операции приводит к освобождению Сарагоссы — шестого по величине города Испании, оплота мятежников в Арагоне. План, опиравшийся на опыт и мощь республиканских частей, все же эти опыт и мощь преувеличивал, не соразмерял свои возможности и сложность маневра. Противник только что не приравнивался к нулю. Арагонский фронт держали по преимуществу анархистские бригады, чей боевой девиз ныне гласил: «Лучше пользоваться свободой, нежели рисковать из–за нее жизнью». На передовой царило умиротворение, солнечными ваннами жертвовали лишь ради футбольных матчей с «ненавистным врагом».

Накануне Сарагосской операции 35-я дивизия пополнилась 15-й интербригадой, состоявшей из англо–американцев, славянского батальона имени Димитрова и испанского батальона. Вальтер давно приметил командира этой прокаленной Харамой бригады — проворного, коренастого хорвата Владимира Чопича, не обладавшего зычным басом, властными повадками, но неплохо управлявшегося со своими многопартийными и многоязычными батальонами. Чопичу помогала коминтерновская выучка, однако не хватало командирского образования. Мировая война — нынешний подполковник кончил ее в унтер–офицерском звании — была единственной его академией.

Две остальные бригады — 11-ю и 32-ю — Вальтер изучил под Брунёте. До подробностей, до скрытой пелюбви к штыкам и детской привязанности к старым французским каскам, не спасавшим от пуль.

Все три бригады, поредевшие в брунетском аду, заняли исходный рубеж в зеленой долине полноводной Эбро.

Наблюдательный пункт — высота Эль Корнеро — обеспечивал далекий обзор. Впереди — плоские крыши Кинто (где–то, когда–то он видел похожие крыши, стены из слегка отесанного камня… Гурзуф…), кладбище на западной окраине, петля Эбро — на восточной. Отличный НП. Но достоинства его оценили командиры бригад, артиллерийские начальники, представители авиации и всевозможных штабов, вплоть до Генерального. Улица Горького в выходной день, Гран Виа в воскресенье…

Вальтер нацелился на Кинто, и командир корпуса подтвердил: это — замок на дверях к Сарагоссе. Сбить его труднее, чем они полагали, рассматривая карту в просторной палатке Модесто.

Три часа вместе с командирами бригад Вальтер из окопа на Эль Корнеро, то есть с расстояния четырех километров, рассматривал Кинто. Траншеи полного профиля, местами удвоенные, утроенные, пулеметные точки под железобетонными колпаками, колючая проволока. Курт составил справку: гарнизон Кинто 1500 человек, 20–25 пулеметов, 8–10 полевых орудий, несколько мортир.

Вальтер понимал: решит бой за кладбище, поднимающееся над деревней, за костел, за высоту к югу от Кинто.

Вплоть до 23 августа он проводил рекогносцировки в разное время суток, «приучая» командиров к Кинто, к расположению окопов, огневых точек, улиц, изгибам кладбищенской ограды. Чтоб никаких сюрпризов.

— Никаких? — усомнился Чопич.

— Беру обратно. Поменьше сюрпризов. Согласны?

Он уже видел, какой надлежит быть операции: прежде всего — кладбище, одновременно окружение и наступление на Кинто с севера.

В 6.00, в соответствии с приказом, из тенистой рощи поднялись головные батальоны. Впереди разведчики с ручными пулеметами.

Не зря, не зря он бился на учениях, еще в Альбасете начал с переползания по–пластунски…

Роты продвигались перебежками. Плотнее неприятельский огонь — короче перебежка. Но и расстояние между сторонами укорачивается, достигая броска ручной гранаты. «Лимонки» рвутся в окопах мятежников.

Оборона кладбища опиралась на бетонированные огневые точки. Это Вальтер предвидел и обратился к начальнику артиллерии армии: надо бить с открытых позиций.

У того глаза полезли на лоб, — с открытых позиций среди бела дня?..

— Средь бела, прямой наводкой…

Вальтера не брал загар. От волнения лицо становилось серым, краснели глаза.

Он приказал командиру своей двухорудийной батареи капитану Карро прицепить пушку к грузовику, приблизиться к кладбищу на 400 метров и — огонь в упор.

Смельчак Карро [52] орудовал, словно на учениях. Мятежников оглушили прицельные выстрелы, сливавшиеся с разрывами.

Республиканские батальоны, охваченные восторгом и энтузиазмом, не спешили, однако, вперед. Л надо бы…