– Лейтенанта Трэгга, ваша честь.

– Вы слышали – окружной прокурор обвиняет вас в том, что вы просто стараетесь выиграть время?

– Да, ваша честь.

– И вы готовы опровергнуть это обвинение?

Мейсон улыбнулся:

– Не совсем, ваша честь. Надеюсь, что к тому времени, как я закончу допрос лейтенанта Трэгга, доктор Коллисон уже будет здесь. Но, с другой стороны, я с полным основанием заявляю суду, что прошу снова вызвать этого свидетеля не затем, чтобы выиграть время. У меня есть совершенно определенные намерения.

– Какие?

– Я думаю, это станет очевидным, как только я начну допрашивать свидетеля. Естественно, я не хочу давать обвинению преимущества, открыв свои карты.

Судья задумчиво нахмурился, но, поколебавшись, сказал:

– Лейтенант Трэгг, подойдите сюда для дальнейшего перекрестного допроса. Суд подчеркивает, – Эрвуд повернулся к Мейсону, – что допрос должен быть коротким и по делу, ибо суд не разрешит защите превращать его в подбор компрометирующих материалов. Лейтенант Трэгг, прошу вас пройти вперед.

Лейтенант Трэгг снова занял место свидетеля.

– Прошу вас, мистер Мейсон. – По тому, как Эрвуд произнес эти слова, было вполне очевидно, что он твердо решил не дать Мейсону возможности тянуть время.

– Лейтенант Трэгг, – начал Мейсон, – вы уже показывали, что было найдено как на месте убийства, так и в студии, где находилось тело, не так ли?

– Да, сэр.

– Теперь я задам вам следующий вопрос. Правда ли, что, осматривая кабинет Меридита Бордена, вы нашли нечто очень значительное, с вашей точки зрения, но что к данному делу приобщено не было, то есть было скрыто?

Трэгг нахмурился.

– Ваша честь, – вмешался Бергер, – это оскорбительно. За такие вещи нужно наказывать. Мы ничего не скрываем.

– Вы это утверждаете? – спросил его Мейсон.

– Конечно, сэр!

Мейсон усмехнулся, глядя на Трэгга, который явно чувствовал себя не в своей тарелке.

– Давайте лучше послушаем, что скажет свидетель.

Судья хотел было возразить, но, взглянув на Трэгга, внезапно передумал и наклонился в сторону свидетеля, приготовясь слушать.

Трэгг ответил с явной неловкостью:

– Я не совсем понял, что вы имели в виду под словом «скрыто».

– Я спрошу по-другому. Правда ли, что было найдено нечто, с вашей точки зрения, крайне важное, по поводу чего вас проинструктировали не говорить ни слова во время допроса в суде?

– Ваша честь, я возражаю! – закричал Бергер. – Перекрестный допрос не может касаться этой темы. Для этого нет оснований, так как свидетелю не задавали вопрос, кто его инструктировал, и предмет не был описан.

Мейсон, теперь уверенный в своей догадке, улыбнулся:

– С разрешения суда, я задам дополнительный вопрос.

– А вопрос, заданный раньше, берете назад?

– Да, ваша честь.

– Хорошо, продолжайте.

– Скажите, лейтенант Трэгг, это правда, что при обыске в кабинете покойного Меридита Бордена вы обнаружили скрытый микрофон, ведущий к записывающему устройству, и запись беседы Меридита Бордена и Джорджа Анслея? И разве Гамильтон Бергер не советовал вам ни словом не упоминать об этой записи на предварительном слушании?

– Ваша честь, – опять встал Гамильтон Бергер, – мы возражаем на основании того, что, во-первых, задано сразу несколько вопросов, во-вторых, перекрестный допрос не должен касаться этой темы, в-третьих, это не истинное контропровержение и…

– Задавайте вопросы по одному, мистер Мейсон, – прервал судья тираду Бергера.

– Лейтенант Трэгг, осматривая помещение, вы обыскивали кабинет Меридита Бордена? – спросил Мейсон.

– Да, сэр.

– Вы нашли там скрытый микрофон?

– Да, сэр.

– Вел ли этот микрофон к какому-либо записывающему устройству?

– Да, сэр.

– Вы нашли это устройство?

– Да, сэр.

– Содержало ли оно пленку с записью беседы между Джорджем Анслеем и Меридитом Борденом?

– Я не знаю.

– Что оно содержало?

– Это была какая-то запись какой-то беседы.

– И Гамильтон Бергер, окружной прокурор, приказал вам не упоминать об этой записи на предварительном слушании?

– Одну минуту, ваша честь. – Бергер поднял руку. – Перед тем как свидетель ответит, я хочу заявить возражение на основании того, во-первых, что это вопрос спорный и не относится к делу, во-вторых, перекрестный допрос не должен касаться этой темы, в-третьих, это не истинное контропровержение, в-четвертых, это показания с чужих слов.