Здесь же, в Сан-Шилипу, я встретил З. П. Горшунова. Коренастый полковник с красным, как у индейца, лицом подошел ко мне и доложил:

— Командир десятого гвардейского Киевского Краснознаменного бомбардировочного полка гвардии полковник Горшунов!

— Где воевали?

— Под Ленинградом, товарищ генерал. А закончили свой боевой путь у Порт-Артура.

— Выходит, как в песне: “И на Тихом океане свой закончили поход”.

— Наши летчики теперь очень часто поют эту песню, — подтвердил Зиновий Павлович. — Каждый прошел немалый путь, прежде чем попал сюда, к берегам Желтого моря…

Затем Горшунов рассказал, как однажды гоминдановцы попытались обвинить авиаторов полка в провокации.

— Полигон находится на одном из островов Желтого моря, близ демаркационной линии. Как-то в штаб полка пришел запрос: кто бомбил по острову в Ляодунском заливе севернее установленной демаркационной линии? Накануне наш полк звеньями и одиночными самолетами вылетал на полигон. Там был очень опытный штурманский состав во главе с Василием Андреевичем Ильяшенко. За войну штурман полка совершил около трехсот вылетов, всегда привозил отличные подтверждения фотоконтроля, а тут якобы промахнулся по учебной цели. Я вызвал Ильяшенко, и мы полетели на полигон, чтобы с воздуха визуально обследовать весь район. Убедились, что ни одна бомба, сброшенная нашими экипажами, не разорвалась за пределами полигона. Для подтверждения сделали фотоснимки.

Что же оказалось на самом деле? Километрах в шести южнее полигона в этот день шли упорные бои между частями китайской Народно-освободительной армии и чанкайшистами. Чтобы оправдаться и дезориентировать свое командование, чанкайшистский генерал заявил, что “красным” китайцам помогли русские летчики, что они разбомбили его войска и бои на острове по этой причине закончились поражением гоминдановцев. На самом же деле части Народно-освободительной армии самостоятельно, без какой-либо помощи разгромили войска чанкайшистов…

Командир полка сообщил далее, что чаще всего приходится летать над морем, взаимодействовать с боевыми кораблями флота, бомбить по подвижным морским целям. Дело это не такое легкое, особенно если учесть, что экипажи раньше летали только над сушей. И в этом я убедился сам, когда побывал на одном из наших аэродромов.

В Приморье и на Сахалине очень своеобразные климатические условия. Почти на каждом аэродроме свой особый микроклимат. В прибрежной зоне много хлопот доставляют частые выносы на материк морского влажного воздуха, образующего завесы густого тумана.

Полковник Г. К. Платоненков рассказывал:

— В полку В. С. Логинова аэродром почти всегда открыт: никаких туманов. Там летчиков мучают только сильные ливни летом и обильные снегопады зимой. А вот у А. С. Куманичкина аэродром недалеко от моря. Ему особенно тяжело…

— В чем же дело?

— Очень обманчивая погода. То над аэродромом ни облачка, а то, буквально через несколько минут, густой туман. Бывает и так, что стена тумана километров на двадцать — тридцать не доходит до аэродрома и стоит целый день. Летать опасно: вот-вот нахлынет белая волна и окутает плотной пеленой самолеты на стоянках, спрячет все аэродромные сооружения, закроет взлетно-посадочную полосу. Беда, если к этому времени самолеты не успеют сесть.

— Как же Куманичкин выходит из положения? — спросил я.

Платоненков рассказал, что командир полка вынужден высылать к побережью, откуда идет вынос морского воздуха, специальный патрульный самолет. Дежурный летчик постоянно сообщает на стартово-командный пункт, как себя ведет стена надвигающегося тумана. Если она стоит на месте или уходит к морю, то полеты продолжаются. А если передняя кромка выноса начинает перемещаться по направлению к аэродрому, тут уже не зевай, быстрей сажай самолеты.

— А как вы боретесь со снежными заносами?

Ответил подполковник Г. С. Концевой, заместитель командира:

— Расчищаем снег день и ночь. Иногда самолеты заметает до штыря антенны. Приходится мобилизовывать на борьбу со снегопадом всех, кто может держать в руках лопату, в том числе и семьи военнослужащих…

Уже третьи сутки наш пароход разрезал форштевнем зеркальную гладь Тихого океана. Вместе с командующим Дальневосточным военным округом генерал-полковником Н. И. Крыловым, генералами П. А. Ротмистровым, П. А. Курочкиным, Г. Ф. Одинцовым мы направились в морское путешествие. На одном из островов сделали первую остановку. Здесь мы увидели оригинальное сооружение на одном из бывших японских аэродромов. Как стало известно, в зимнее время японцы не базировали свою авиацию на Курильских островах. С наступлением же теплых дней с Хоккайдо и других островов архипелага сюда перелетали авиачасти и проводили учебу. Надо сказать, что размеры аэродромов не внушали никакого доверия. К тому же взлет производился только в сторону моря, а заход на посадку — над водой. Нужно было обладать незаурядным летным мастерством, чтоб в таких условиях посадить самолет на узенькую ниточку деревянной взлетно-посадочной полосы.

Ни бетон, ни металлические плиты, которые использовались для сооружения взлетно-посадочных полос на аэродромах в европейской части страны, на Курилах не выдерживали испытаний: деформировались. Японцы нашли оригинальное решение проблемы. Они сооружали деревянные взлетно-посадочные полосы и рулежные дорожки без единого железного гвоздя. Оказалось, что это очень практично, особенно зимой, когда неизбежны температурные колебания.

На другом острове Курильской гряды мы увидели более крупный аэродром, с несколькими полосами. В центре его высилась гора, которую опоясывала рулежная дорожка. У подножия горы японцы соорудили капониры, куда и закатывали самолеты на случай атаки аэродрома или стихийного бедствия. Входы в капониры ограждали подвижные (на роликах) металлические плиты — тоже мера предосторожности. Все это было очень искусно замаскировано под цвет окружающей местности.