Я даже пошутил, что буду первым в своем семействе бесплодной омегой. На меня так посмотрели, что пришлось заткнуться и больше на эту тему не шутить. Я не стал спрашивать, почему они так реагировали и почему вокруг преимущественно одни беты. Альфы среди персонала встречались крайне редко. Я, пока ходил на всякие там обследования и лечения, насчитал только трех представителей. А после очередного обследования стало как-то не до этого.

Врач сообщил, что мои внутренности укрепились, связки инородного геля слились с организмом и теперь стали полной заменой недостающих частей, которые мне перемололо. Я даже удивился обширности травмы. Спросил, как так можно было пострадать.

– А вы разве не помните?
– удивился врач.

– Помню, что?
– я сидел на кушетке и застегивался на пуговки выданной мне рубашки.

– Вы, вместе с супругом, попали в аварию. Вашу машину протаранил грузовой крейсер, аварийно заходящий на посадку и зацепившийся одним крылом за бордюр.

Я замер на месте. Муж. Да, было у меня такое развлечение, называется "я купил тебя за 4 с лишним миллиона".

– А муж?
– почти шепотом спросил, даже голос проскрипел от волнения.

– Был сильно ранен.
– Доктор улыбнулся.
– Едва вытащили с того света. На всю жизнь остался инвалидом. Когда в себя пришел, все спрашивал где его мальчик. А когда ему сообщили, что вам практически несколько часов осталось, так вызвал адвокатов и свою семью. Заставил вас в анабиоз отправить. Ничего слышать не хотел, что это бесполезно. История его любви к вам была так востребована, что юристам пришлось с боем отвоевывать право вашего супруга о неразглашении и запрете ставить клеше на всяких съемках и прочих товарах, где крутили бы ваш случай. И он выиграл ни один судебный процесс.

– А где он сейчас?
– спросил я и тут же прикусил язык. Столько лет! Даже с полной заменой органов на выращенные по твоим же клеткам не смогут продлить жизнь более чем на пятьдесят лет.

– К сожалению, лет десять назад покинул наш мир.
– Врач улыбнулся.
– Он правда смягчился, когда пришлось жениться и родились дети. Дал согласие на документальный фильм о вас и вообще о своей жизни.

Я сидел и смотрел в пустоту. Было больно. Кусок льда из меня вышел отменный, да еще, наверное, принес немало прибыли. Хотя, винить его я не могу. Купить омегу и потерять ее, чуть самому в этот же момент с жизнью не расставшись, это, наверное, удар. Да еще и инвалидом стать. Я ведь помню его сильным, даже играючи остановившим не легкую руку моего родителя. Вспомнив о них, я посмотрел на внимательно смотревшего на меня доктора.

– А моя семья?

– Ну, судя по тем документальным фильмам, что были показаны, - доктор вздохнул как-то грустно, - они вас забыли. Даже не поняли сначала о ком их спрашивали. Потом правда сделали вид, что опечалены, но верилось с трудом.

– Весело.
– Я вздохнул и медленно встал с кушетки.

– Господин Алой, через пару дней, если анализы хорошими будут, мы вас выпишем.

– Ага.
– Я попрощался на сегодня с разговорчивым бетой и вышел из процедурной.

Шлепая тапочками по полу думал, вот зачем меня вообще сохраняли? Ну подумаешь омега сдох. Кому какое дело? У них что, мало кто рожает? Даже беты иной раз альфу могли заделать. Правда давался такой ребенок трудно и зачастую напрочь лишая пару шанса на других детей. Но, зато один альфа мог покрыть столько бет, сколько им и не снилось. И вообще на Деямерре с плодовитостью всегда нормально было.

Добредя до палаты, я зарулил в душевую. Рассмотрел себя в зеркале и улыбнулся вымученной улыбкой. На меня в зеркале смотрел вполне приличный парень. Если соотнести мою внешность и внешность среднестатистической омеги, то я скорее бета. Серые мышиного цвета волосы. Средней густоты. Прямые. Лицо заостренное, скулы едва выпирают. Это уже следствие болезни. Раньше не выпирали. Брови тонкие, если их кто-то и замечает, то я глубоко поражаюсь их наблюдательности. Глаза. Ну глаза темно-карие, даже с черна. Ресницы в тон им, не в пример бровям. Нос тонкий, прямой и с легкой горбинкой. Губы тоже тонкие. А теперь еще и с небольшим шрамом над верхней почти в самой середине.

Я даже состроил себе рожицу. Нет, такая невзрачная внешность меня раньше всегда спасала. Я был среди бет своим, а среди омег скромной серой мышью. И вообще все мои друзья думали, что я бета. Да, характер вредный, но зато миролюбивый, пока не трогают. А вот омеги в нашей школе всегда были ярче, утонченнее и эмоциональнее. Оно и понятно. Рядом с такими хрупкими созданиями альфы в полную силу раскрывались, красовались и всегда дрались, выясняя кто из них лучше и сильнее. А омегам нравилось, что за них соперничали, что их желали.

Никогда не понимал такого, но, наверное, это воспитание моих родителей. Они до первых подростковых перестроек организма вообще считали, что я родился слабым бетой. И растили меня именно так. Правда, когда я впервые в обморок грохнулся от первых предтечных спазмов, вот тогда меня и огорошили. Правда после тех ложных позывов мое тело словно уснуло. Ровно на четыре года.

Вздохнув, я вытер лицо и вышел в палату. Ну и чуть не родил ежика! Этот альфа, в самом наглом образе увалился на мою кровать и уже дремлет. А мне куда прикажете?