Однако спать мне совершенно не хотелось. Имитировать сон тем более. Поэтому я села на постели, крепко прижимая одеяло к груди.

— В чем дело? — удивился Норман, копируя мое движение. Только одеяло к груди прижимать не стал, конечно.

— Где у тебя ванная? — спросила я единственное, что пришло в голову. — Мне нужно принять душ.

— Так внезапно потребовалось? — теперь в его голосе звучало сомнение. Мое нежелание смотреть ему в глаза только подпитывало его.

— Личная гигиена прежде всего, — я попыталась изобразить улыбку, но получилось плохо.

Вместо ответа он коснулся губами сначала моего виска, потом плеча. Отодвинул в сторону волосы, чтобы поцеловать в основание шеи.

— Я тебе потом покажу, — пообещал он, потянув одеяло и заставив меня выпустить его край из рук.

Ненавязчивое движение — и я снова оказалась на спине, уже не помня, куда собиралась идти, зачем мне это было нужно и из-за чего я вообще расстроилась. Его губы между тем продолжали увлекательное путешествие по моему телу. В этот момент я поняла еще одну важную вещь про Яна Нормана: когда ситуация требовала, он всегда умел найти нужные слова, но когда она позволяла, он предпочитал обходиться без них.

Сон сморил меня, кажется, только под утро. До этого противоречивые эмоции и разные мысли не давали мне полностью отключиться. Но хотя бы кошмары не снились.

Проснулась я внезапно, как будто меня кто-то толкнул. Тут же распахнула глаза и оглянулась по сторонам, не сразу вспоминая, где я и почему я здесь, а не в своей комнате в общежитии. Нормана рядом уже не было, в спальне царила мертвая тишина. Мне казалось, что и во всей «квартире» так. Либо он сидит где-то очень тихо, либо ушел.

Свои вещи я обнаружила на стуле у стены. Джинсы, колготки и нижнее белье лежали аккуратной стопкой на сиденье, а блузка висела на спинке, благодаря чему не выглядела сильно помятой. Обувь стояла тут же. Какая аккуратность!

Я быстро оделась, пальцами как могла расчесала волосы и сплела их в неаккуратную косу, чтобы не мешались. После этого осторожно вышла из спальни, прислушиваясь. Тишина все же стояла повсюду. В первую очередь я снова нашла ванную комнату, которую Норман, как и обещал, показал мне еще ночью, а после пошла искать его самого.

Он обнаружился в гостиной. Точнее, вошел туда в тот же момент, что и я, только через другую дверь. Он был уже в своей преподавательской форме, аккуратно причесан, гладко выбрит и как всегда великолепен. В руках он держал высокий непрозрачный стакан с крышкой.

— Уже проснулась, — констатировал Норман с улыбкой, подходя ближе и наклоняясь ко мне для быстрого поцелуя. — Доброе утро. Надеюсь, мое отсутствие тебя не напугало?

— Да так, — я деланно безразлично пожала плечами, хотя на самом деле в какой- то момент почувствовала себя на грани паники. — Просто стало интересно, куда ты делся. Какие-то срочные дела прямо с утра?

Он торжественно вручил мне стакан, который держал в руке. Я недоверчиво открыла крышечку и почувствовала, как горло перехватило от внезапных эмоций.

— Боже мой, где ты взял кофе? — растерянно спросила я, глядя на крепкую молочную пену и вдыхая аромат ванили.

— В кафе в Апарин, — он улыбнулся, явно наслаждаясь моей реакцией. — Благо порталом это не занимает много времени, а преподаватели могут покидать Орту не только в выходные. Я так до конца и не понял, какую роль в отношениях мужчины и женщины этот отвратительный напиток играет в твоем мире, но знаю, что ты его очень любишь. И если не ошибаюсь, у людей принято пить его именно по утрам.

— Ты не ошибаешься, — стараясь контролировать голос, подтвердила я, не поднимая на него взгляд.

Я не знала, почему этот простой жест произвел на меня такое впечатление. Может быть, потому что ночью я так и не дождалась слов о любви, которые мне хотелось услышать. А о чем еще мог говорить этот стаканчик с латте? Норман не просто помнил, что я люблю кофе — этот факт, наверняка, уже выжжен у него на подкорке после всех событий. Но он всего один раз видел, как я его пью, и принес мне точно такой же — с горячим вспененным молоком и ванилью. И это не говоря о том, что он потратил на покупку кофе для меня свое время. Возможно, я выдавала желаемое за действительное, но для меня все это выглядело тем самым признанием, которого он так и не произнес вслух.

— Почему у меня такое чувство, что ты сейчас расплачешься? — напряженно уточнил он, когда я неосторожно шмыгнула носом. Когда я успела стать такой сентиментальной?

— Это от счастья, — заверила я, улыбнувшись и посмотрев на него. Слезы все-таки не собирались позорно побежать по щекам.

— Как мало нужно, оказывается, чтобы сделать девушку счастливой, — он недоверчиво нахмурился. — Кажется, я действительно чего-то не знаю о кофе.

— Да дело-то не в кофе, — отмахнулась я, наверное, запутывая его еще сильнее. — Просто ты — идеальный принц из сказки, в которую такие девушки, как я, очень стараются не верить, но в глубине души все равно верят.