– Только не трахайся со здешними бабами, а то подхватишь инфекцию.

Они шли, и если кто им и попадался, то только бродяги и проститутки. Проституток было больше. Создавалось впечатление, что по ночам жрицы любви заполняют все улицы Гелиополиса, от освещённых фешенебельных проспектов до самых тёмных и грязных переулков, выползая, как крысы, из каких-то укромных щелей, в которых прячутся днём. Приятелям довелось наблюдать драку между проститутками-роботессами и живыми путанами за место под единственным на улице горящим фонарём. От взаимных обвинений обе враждующие стороны перешли к решительным действиям: роботессы пустили в ход стальные кулаки, круша живым челюсти, а живые, избегая ближнего боя, прыскали несмываемой краской, которая залепляла роботессам глаза.

– Если в ближайшие пять минут не потрахаюсь, то пенис у меня взорвётся, - сказал Микки.

– Могу подрочить, - предложил Пип.

– Я и сам могу. Хочется всунуть в живую дырку, или, на худой конец, в рот.

К Микки подходили женщины в коротких юбках, с выставленными напоказ огромными наращенными грудями. С умильной улыбкой высовывали кончик языка или сосали палец.

Он выбрал девицу, которая показалась ему посвежее и помоложе остальных.

– Красотка, и давно ты на панели?

– Первый день, сэр, - она говорила тоненьким голосом, состроив плаксивую гримасу.
– Понимаете, сэр, очень нужны деньги. Мать при смерти, брат наркоман, сестра парализована...

– Верь ей, верь, она тебе ещё и не такое напоёт, - проворчала стоявшая невдалеке толстуха.

– Три бакса, - сразу перешла на деловой тон молодая проститутка.
– За три бакса сделаю всё в лучшем виде.

– Два, - сказал Микки.

– И с тебя дезинфекция, - прибавил Пип.

Тишину улицы разорвал истошный визг. Все оглянулись. Испуганно заголосило ещё несколько женщин. Пройдя вперёд, Микки увидел робота, который высовывался из канализационного люка. Робот держал за щиколотку проститутку и тянул к себе. Она отчаянно вырывалась.

При скудном фонарном свете Микки разглядел грубо прилаженный скальп со щеками, носом и ушами, залитые кровью глазные яблоки.

"Масочник!" Микки замутило от ужаса.

Никто не рисковал приблизиться. Проститутка пыталась вцепиться во всё, что можно, но на гладком асфальте вцепиться было не во что. Её пальцы с содранными ногтями оставляли на нём кровавые полосы. Убийца дотянулся до её шеи и сбросил в колодец, после чего нырнул туда сам.

Пип был единственным, кто решился подбежать к люку. Но он опоздал: масочник со звуком, похожим на хихиканье, уже исчез вместе со своей жертвой в чёрной глубине. Доносившиеся оттуда истеричные крики оборвались.

Проститутки в ужасе смотрели на отверстие колодца.

– На нём было лицо Клэр, - прошептала женщина, остановившаяся рядом с Микки.

– Да, да, Клэр, - заговорили вокруг.
– Это было её лицо... Это тот самый робот, который на прошлой неделе утянул её с соседней улицы... А теперь Маргарет...

Приятели повернулись и пошли прочь. О сексе Микки уже не думал.

7

Швонс уже вторую неделю пребывал в самом скверном расположении духа. Кибернетик с его чудо-роботом скрылись, Хэнкс погиб в коллекторах. Надежда избавиться от импотенции таяла. Бизнесмен не покидал своих апартаментов в принадлежащем ему шикарном небоскрёбе, много ел, курил сигару за сигарой и срывал злость на секретарше и обслуге.

В этот день в конференц-зале его небоскрёба собрались выборщики, которые должны были выдвинуть Швонса в сенат Гелиополиса. Бизнесмен намеревался стать сенатором в третий раз. Но заседание его мало интересовало. Чуть ли не через каждый час он звонил в детективную контору, которая занималась поисками Слейтона. Ему отвечали, что "вышли на след". Швонс слышал это уже который день. Он заскрежетал зубами.

– Выборщики собрались, - напомнила ему секретарша - сухая и длинная как жердь пятидесятилетняя дама.

Швонс видеть её не мог, но держал при себе. Она многое знала, умела в случае надобности оказаться полезной и всегда держала язык за зубами.

– Пусть начинают без меня.

– Хорошо, я позвоню мистеру Гамильтону, он откроет заседание. Но вам необходимо явиться. Сказать хотя бы пару слов. Это очень важно.

Не ответив, Швонс направился в соседнюю комнату, куда только что доставили его заказ: роботессу-проститутку, имеющую вид худенькой двенадцатилетней девочки. Её лицо и кожа были сделаны с большим мастерством и почти не отличались от человеческих. Большие глаза глядели с наивностью настоящего ребёнка.

Рядом с ней стоял голый мускулистый негр и криво улыбался. Член его лихо топорщился после таблетки "Бешеного жеребца".

Увидев роботессу, Швонс ухмыльнулся.

– А эта, пожалуй, получше прежних!

Он подошёл к ней и сжал пальцы на её худеньком горле. Лицо роботессы приняло умоляющее выражение. Швонсу это понравилось.

– Ну, что? Ты хоть знаешь, перед кем стоишь?

– Перед своим хозяином, да?
– спросила она неуверенно.

Швонс залепил ей звонкую пощёчину. В инструкции было сказано, что роботесса способна чувствовать боль, когда её бьют по щекам, по ягодицам и по макушке. Какую именно боль ощущали роботессы - в точности было неизвестно, но неприятные ощущения они точно испытывали. Роботесса жалобно вскрикнула.