Шрифт:
В этот момент Михаил Карпович как-то очень нехорошо захрипел и отчаянно замотал головой.
– Что такое, Карпыч? Что, старина, плохо тебе? – всполошились мы. – Позвать врача?
– Никого не зовите. Слушайте меня внимательно и не перебивайте… Моня, приготовь бумагу и карандаш. Пусть хоть у вас останется память обо мне. Успеть бы только…
Успел.
Потом мы позвали медработников.
До следующего дня старый шофер не дожил.
Глава III. На контроле ЦК
– Разрешите, товарищ генерал?
– Проходите, Владимир Кузьмич.
В кабинет генерала КГБ Лунина входит майор Посин.
– Садитесь, закуривайте… Как вы, наверное, догадываетесь, Владимир Кузьмич, вызвал я вас не для пожелания счастливого отпуска. Увы, все сюрпризы и неожиданности в графики наших отпусков не заложишь. Понимаю, что эта немудрёная сентенция будет слабым утешением для вашей супруга, но…
Генерал Лунин развел руками, давая понять, что как раз эта немудреная сентенция и будет единственным утешением для супруги майора Посина.
– Понимаю, товарищ генерал.
– Владимир Кузьмич, что вы слышали о «Красном алмазе»?
– Нечто похожее на мифы и легенды о Янтарной комнате доводилось слышать.
– Верно, есть у Янтарной комнаты и сокровищ «Красного алмаза» общее. Это общее – тайна исчезновения. Но есть, как вы, должно быть, заметили, и существенное отличие. Мифы и легенды о Янтарной комнате сочиняются и муссируются всеми, кому ни лень. Догадкам, предположениям нет числа. Литература о ней – это, теперь, пожалуй, уже самостоятельный предмет для исследований.
– Да, нетрудно заметить, Янтарная комната – не запретная тема.
– И понятно, почему, Владимир Кузьмич, Янтарная комната – тема не запретная. Ее вывезли немцы. Они похитили наше национальное культурное достояние. Как ни поверни – грабеж. Поэтому естественно желание многих и многих энтузиастов у нас и за рубежом помочь нам в ее поисках – хотя бы еще одной порцией самых фантастических догадок и предположений. А вот к исчезновению сокровищ «Красного алмаза» иноземные завоеватели прямо не причастны. Но не только это заставляло никогда не афишировать их пропажу, да и само их существование в природе.
– Что же они собой представляли, товарищ генерал?
– Сокровища «Красного алмаза» представляли собой собрание уникальных по своей художественной ценности драгоценных ювелирных изделий, составной частью каждого из которых были крупные бриллианты… Вы, Владимир Кузьмич, конечно, понимаете, почему после революции возникла необходимость в создании такого отдела при ВЧК? – генерал Лунин пытливо посмотрел на майора Посина.
Да, майор Посин понимал – почему тогда возникла такая необходимость.
Каждой великой революции – свой великий грабеж. Кого грабить – революцией названы. Кому – тут первыми и самыми способными станут те, кому при любом режиме грабить – на роду написано. И вот уже у многих красных командиров и командирчиков завелись заветные шкатулки, а то и сундучки, в которых сверкают ласкающие глаз вещички. Верные ординарцы и во сне их из рук не выпускают. И в тылу узаконенная революцией экспроприация способствует появлению у многих ответственных за нее товарищей таких заветных кубышек. Вот тут паханам революции и пришлось показать – кто в разграбленном доме хозяин.
«Сдать! Всё!» – строго отстучали телеграфы по всем направлениям революции. Пустить в показательный распыл дюжину-другую мелких красноштанных атаманов, не поспешающих выполнять приказ Центра и норовящих расховать содержимое своих кубышек по чердакам и подвалам. Все драгоценности ныне и впредь сдавать уполномоченным созданного при ВЧК отдела «Красный алмаз».
… – Вот и потекли отовсюду драгоценности в этот отдел, – продолжал генерал Лунин. – Там с ними работали высочайшие профессионалы. Они ни в чем не уступали своим коллегам из «Антиквариата», конторы, которая работала с ценностями Оружейной палата. Да и знал ли кто в этой почтенной конторе о возникновении тайной сокровищницы и масштабах работы в ней.
– А в чем была суть этой работы, товарищ генерал? – спросил майор Посин.
– Говоря попросту – в сортировке. Шедевры оставлялись в хранилище «Красного алмаза», а остальные драгоценности… Что происходило с остальными – это вопрос. Не исключено, что эти, менее ценные, бриллианты пошли в тридцатые годы на бурильные установки, когда государству остро не хватало промышленных алмазов. Возможно, часть из них была продана за границу. Для финансирования ускоренной индустриализации страны все средства были хороши.