А когда с мартом птицы летели домой,

Вырывалась из льда и плыла в летний зной,

Любовалась природы чудесной страной.

По ночам танцевала она на волнах

И являлась кому-то в сияющих снах,

Прогоняла от душ беспокойство и страх

И улыбкой своей, и журчаньем в устах.

И неслась по ручьям, в водопадах плыла,

Ей милы были свет и туманная мгла,

Не страшилась морозов, цвела от тепла

И любила весь мир так, как только могла.

Поэту хлопали. Стихотворение Хору снова понравилось, а Эвальд озабоченно порылся в своих нотах и с торжествующим видом выцепил из них нужные. Под обсуждение созданных шедевров Хор честно репетировал аккомпанемент, потом они успешно исполнили эту песню, а счастливый Алексис тихонько подпевал. После творческого эксперимента они просто говорили обо всем подряд, и, несмотря на серьезность произошедшего разговора с Эвальдом, Хор снова окунулся в веселую атмосферу.

У Хемин уже не могло возникнуть проблем с отцом. Проблемы могли возникнуть только у Байониса Эссентессера с Мальсом Эссентессером. Он тихонько вздохнул, осознавая, что все же его имя не сочетается нормально ни с одной фамилией, исключая ту, что использовалась вместо имени. Мальс Хор. Больше и не надо. Почетней и не надо — только б оставаться самим собой. Он давно выбился из системы и не желал подниматься на самые верха за счет её элементов. Хорошо что, в отличие от прочих учеников-Эссентессеров, новый преемник Маршала выбирался по таланту, а не по гороскопу, а выбиравшийся по гороскопу год назад умер от застарелой болезни.

В дверь решительно постучали.

— А ты обещал, Эви, что нас больше не потревожат, — капризно протянула Илана, глядя вслед брату, стремительно идущему к дверям.

Он замер на середине комнаты, потому что новый гость вошел сам. Вернее, гостья. Вернее, Адилунд Раль собственной персоной. Вернее, она, но и не она, поскольку Адилунд Раль не имела достаточной магической силы для того, чтобы войти в дом, открыв при помощи энергии запертый замок.

На лице Эвальда было написано изумление, граничащее с ужасом. Илана с недоумением моргала, Алексис вообще ничего не понимал, Хемена вдруг застыла каменным изваянием, а Хор… Хор просто улыбнулся, встал и сделал несколько шагов вперед, протягивая руки напарнице, которая неизвестный образом вернула магический дар.

— Поздравляю, Раль, — громко сказал он. — Правда, подозреваю, что с этого дня правила Объединенного Мира предписывают тебе иметь иную фамилию.

Она тоже шагнула ближе к нему, и лицо осветилось радостной улыбкой.

— Я — Мистераль, Хор, но для тебя навсегда останусь Раль.

— Слышите? — он повернулся к изумленным присутствующим. Губы Эвальда чуть шевельнулись, и в их движении угадывался неслышный шепот: «Не может быть. Этого не может быть». — Перед вами Мистераль, — торжественно произнес Хор, наслаждаясь этим моментом. — Ваша сестра.

— Не старайся, — легонько усмехнулась Раль. — Мои родственники слишком привыкли к тому, что я гордо ухожу от них, пресекая любые попытки начать разговор, потому что глава фамилии решил навсегда вычеркнуть меня из жизни семьи. Илана, Хемин и Эви не виноваты в том, что стали от меня далеки, но для того, чтобы сблизиться, нам нужно время. Прошу прощения, господа, но я пойду. Хор, ты со мной?

Он с улыбкой покачал головой:

— Мне нужно успокоить их и успокоиться самому. Поговорим завтра утром об этом, в подобных делах лучше не спешить. Возвращайся к себе… Раль.

Она кивнула.

— Извиняюсь за вторжение. До свидания.

Адилунд Мистераль скользнула к входной двери, вышла и закрыла её за собой на замок, используя техномагию.

— Что ж, этот вечер становится все интереснее и интереснее, — сказал Хор для того, чтобы что-то сказать.

Эвальд потихоньку оттаял от своего застывшего изумления и попытался безмятежно пожать плечами.

— Чудеса в этом мире все же случаются.

— Так это отец велел ей отталкивать нас при каждой встрече? — зазвучал возмущенный голосок Иланы. — А я-то, глупая, думала, что Адилунд действительно на всех разозлилась и не хочет нас видеть.

Эвальд бросил на неё короткий предупреждающий взгляд, намекая, что не следует распространяться о делах семьи в присутствии посторонних людей. Впрочем, Алексис увидел много, а Хор перестал быть посторонним в этой компании.

— Я ничего не поняла, — повела плечом — привычный жест — Хемена. — Надо будет завтра как следует разобраться со всем этим. Может, на Адилунд повлияло то наше приключение?

— Вы о часозвоне? — беспечно поинтересовался Эвальд. Кажется, если что-то и удавалось скрыть от Рондера Мистераля, то от его наследника это не ускользало. — Сомневаюсь. Обычно такие вещи влияют только в плохом смысле, а возвращение дара после опустошения обычно имеет закономерности.

— И какие же? — усмехнулся Хор. — Признаться, мне с этим столкнуться не довелось, меня сразу зашвырнули в Центр Одаренных, не задумываясь, можно ли вернуть мою магию, хотя она дала бы мне возможность хотя бы пойти в Зорренды.

Брови Эвальда плавно поползли вверх.

— Так вы тоже очутились в Центре из-за потери магии, а не из-за отсутствия таланта?

Хор сделал выразительную паузу и милым тоном поинтересовался:

— А разве в Центр можно попасть, имея талант, но не имея магии? Мне кажется, что мы говорим о разных вещах и друг друга не понимаем, но только что вы сделали один интереснейший намек. Итак, я повторяю вопрос. Не подлежит сомнению то, что отсутствие энергетического дара не дает человеку получить фамилию Зорренд, поскольку та связана именно с магией, однако что насчет других фамилий? Я в детстве рассматривался как кандидат в Зорренды из-за высокого уровня резерва, но впоследствии этот уровень фактически исчез, я не оправдал надежд семьи в других занятиях и попал в Центр. Но меня интересует ответ на вопрос, Эвальд.