Бледно-сиреневый сгусток пламени снёс Г-деве плечо, растёкся по её комбинезону слоем голубоватого свечения.

Она дико закричала.

Ясен, оказавшийся в двух метрах от того места, где стоял до выстрела, выстрелил в ответ и прыгнул к девице, у которой пуля выбила плазмер: она деловито пыталась подобрать своё оружие. На результат второго выстрела можно было не смотреть, пуля «Дракона» поймала цель и пройти мимо не могла.

Г-дева нашла наконец плазмер, вскочила, развернулась – и улетела в дальний угол грота от удара Ясена, снова роняя оружие.

Истома билась с огненноволосой, проявившей чудеса восстановления и не выпустившей из руки плазмер. Геянка не давала ей возможности пустить в ход оружие. Но было видно, что силы её на исходе, и на помощь она не звала спутника только по одной причине – из гордости.

Третья Г-дева, получившая разряд плазмера, перестала кричать и шевелиться, распростёршись на полу.

Четвёртая, поймавшая лбом пулю карабина, так и осталась сидеть у стены с равнодушным видом и раскрытыми глазами. Чёрная дыра в её голове не кровоточила, и в другой раз Ясен удивился бы, но в данный момент ему было не этого.

Он выстрелил между Истомой и её противницей так, чтобы пуля прошла впритирку к груди рыжеволосой, крикнул:

– Всем стоять!

Движение на несколько мгновений прекратилось.

Потом рыжеволосая начала поднимать ствол плазмера, направляя его в голову Истоме, и он выстрелил ещё раз.

Пуля попала в кулак девицы, сжимающий рукоять излучателя. Брызнула струя раздробленных костей и мелких серебристых капель.

Плазмер отлетел в сторону. Но рыжеволосая, издав далеко не женский вопль, метнулась к нему, подцепила скрюченной второй рукой и, наверное, выстрелила бы, если бы не выстрел Ясена.

Пуля снесла ей и вторую руку, после чего рыжеволосая завертелась волчком, свалилась рядом со своей партнёршей, получившей пулю в лоб, и начала корчиться, пока не затихла.

Г-дева, лежавшая под фестоном «кораллов» в дальнем углу грота, шевельнулась, обретая сознание, вскочила, явно горя жаждой мщения, увидела направленный в её сторону ствол карабина и прыгнула к устью тоннеля, ведущего из грота наружу. Исчезла.

Ясен опустил карабин.

Истома прижала к лицу ладони, опустилась на корточки.

Он подошёл к ней, продолжая фиксировать обстановку сторожевым «контуром» психики. Положил девушке руку на плечо.

– Всё кончилось, успокойся.

Она помотала головой, поднялась, отняла от лица ладони. Глаза геянки сухо блестели, в них не было и намёка на слёзы.

– Ты меня спас!

– Да ладно, – смутился Ясен. – Надо было тщательно проверить пещеру, а я губы раскатал, не учуял засады.

– Ты меня спас! – Она закинула руки ему на плечи. – Я у тебя в долгу, требуй, что хочешь!

Голова закружилась. Но их положение не соответствовало романтическим идеалам, и он сказал первое, что пришло в голову:

– Ничего не хочу. И у нас всё ещё впереди.

– Дурак! – ответила она коротко, снимая руки с плеч.

В лицо плеснула волна жара.

– Я хотел сказать…

– Я поняла.

– Да нет же! – воскликнул он с отчаянием. – Как ты не понимаешь? Почему заводишься ни с чего?

Она посмотрела на его пунцовое лицо, смягчилась.

– Странные вы люди, земляне. Ничего-то вам не нужно.

– Нужно! – возразил он. – Но всему своё время, и я не хочу ничего от тебя требовать, чтобы меня считали…

– Кем? – поддразнила она его.

– Рабом желаний!

– Как благородно, – фыркнула девушка. – Я предлагала от чистого сердца.

Одна из погибших Г-дев, синеволосая, сидящая у стены, вдруг мягко соскользнула на бок.

Истома, краем глаза поймав движение, метнулась к лежащему неподалёку плазмеру, подхватила, направила ствол на синеволосую.

– Она мертва, – тихо сказал Ясен. – Надо уходить отсюда.

– Пожалел, что ли? – хищно раздула ноздри Истома. – Тебя бы они не пожалели. А уж меня точно.

Он застыл, прислушиваясь к тишине грота. Где-то далеко за его пределами сдвинулись полевые конфигурации, говорящие о появлении новых гостей, не менее опасных, чем Г-девы, и ситуация перестала ему нравиться окончательно.

– У нас мало времени.

– Ты о чём?

– Сюда подошли лешие.

– Кто?! – изумилась Истома.

Он смутился.

– В детстве нас пугали нежитиками из древних русских сказок, лешие водились в урманах и топили людей в болотах.