— И неча меня тут смущать ни своим голым торсом, ни своими… намёками. — Недовольно пробурчала, и, нахохлившись, отвернулась.

— Вик. Ну, Вик? Ну, ты чего? Я ж пошутил. Смотри, уже застегнулся. Ви-и-ик.

Наглые верхние конечности осторожно приобняли и подвинули к себе поближе.

Я дёрнулась. Слегка. Для вида.

— Викусик, ты ж для меня как… как…

Ну, ну, продолжай.

— Как кто?

Морф нервно сглотнул и, зажмурившись, выпалил:

— Как сестра. Младшая.

И я растаяла. Потрепала по его каштановой макушке и туда же чмокнула.

Ромка понял, что убивать его не собираются и, повалив меня на кровать, стал щекотно считать рёбрышки. Я долго сопротивлялась и пыталась уползти, но в итоге запросила пощады. Разве можно пересилить эту медведистую пуму? Но меня отпустили только тогда, когда все рёбрышки были найдены. А потом с чувством выполненного долга разлеглись на моей кровати, оставив хозяйке маленький кусочек.

И тут я вспомнила, что обещала Ларгусу узнать про льеров.

— Ром? — Позвала уже успевшего задремать парня, пока я предавалась воспоминаниям о нашем последнем разговоре с фиором.

— Ммм?

— А ты случайно не в курсе, есть ли у нас в Академии адепты из льеров? — Зашла издалека.

Я бы могла с этим обратиться к Сезриону, раз у нас вроде как наладились отношения, но близлежащий красавец, был мне всё же ближе. Во всех смыслах.

Ромка приоткрыл один любопытный серо-зелёный глаз.

— А тебе зачем?

— За надом! Так есть или нет?

Морф трагически вздохнул, выражая тем самым, всё то, что в данный момент думал о приставучей, мне и, закрывая глаз обратно, недовольно пробурчал:

— Был тут один, но он в прошлом году выпустился.

— А в этом не поступали? — Не сдавалась я.

— Двое. Парень и девушка. Больше ничего не знаю. — Сказал морф и отвернулся к стенке.

— Ром?

— Ммм?!

— А ты знаешь их имена?

— Нет.

— А узнаешь?

— За надом? — Вздохнул он.

— За очень надом.

— Расскажешь?

— Не сейчас.

— Ладно. Узнаю.

***

Завтра начинается второе полугодие. Но это будет завтра. А сегодня в этот чудесный последний майский день валяюсь на кровати, вспоминаю Дана и… грущу. И немного злюсь. И…

В общем, вчера, когда мы, наконец-то, встретились после почти двух месяцев разлуки, этот морф всё-таки добился своего… Он меня разозлил! Когда мы были в столовой, Дан, ни с того ни с сего, подставил подножку щуплому первокурснику, который просто шёл мимо, держа в руке кружку с компотом. Хорошо, что парнишка не упал, но компот разлил, намочив при этом свою одежду. Это стало последней каплей моего терпения! Давно пора было с ним поговорить и спросить, почему он так себя ведёт?

Устраивать сцену на глазах у всех не стала. Дождалась конца ужина и повела Дана "поговорить по душам".

— Зачем ты это сделал? — Прямо спросила, когда мы расположились в одной из пустых беседок на территории Академии.

— Что сделал? — Не понял Дан.

Я сцепила руки в замок, чтоб не треснуть морфа по его бестолковой тыкве.

— Зачем так поступил с тем мальчишкой в столовой? — Терпеливо пояснила в ответ.

— А, ты про то, как я показал, этому хмырю, какой он никчёмный?

Ну вот, как он так может?! А? Быть хорошим и плохим одновременно?

— Я про то, как ты унизил слабого, заведомо зная, что он тебе не ответит. — Припечатала сурово. — Да, ты сильный, умный и красивый. Не спорю. Этакий суперморф. Но твои поступки, иной раз, говорят о тебе совсем иное.

— И что же? — Нахмурился Даниар.

— У меня есть два варианта. Первый, что ты где-то там, в глубине души, сомневаешься в своей суперморфности. Может тебя в детстве недохвалили, может и вовсе внушали, что ты не способен стать сильным и умным. Не знаю. Но сейчас, поступая таким образом, ты самоутверждаешься за счёт других. Это печально, но не смертельно. Есть всякие разные техники работы над собой, и я тебе о них расскажу. Потому что дорожу нашей дружбой и терять её не хочу. Это если ты захочешь, конечно. Ну, а если ты и дальше будешь так поступать, то думаю, нам придётся прекратить общение. — Дан резко вскинул голову, и я увидела глаза полные недоумения и обиды. — Ну и второй вариант короче и прозаичней: может ты просто говнюк и тебе нравится так делать. И вот с этим, я помочь тебе не смогу.

После этого я поднялась и ушла. Всё, что хотела сказать, сказала. Теперь пусть сам думает.

Вот так.

Это было вчера, а сегодня думаю, не слишком ли была резка в высказываниях? Но ведь он мой друг и кто как не я должна была показать, что его поведение перечёркивает одним махом всё то хорошее, что есть в нём? С другой стороны, могла и не называть его обидным словом. Но оно буквально вырвалось…

"Мне нравится его запах"

"Что? Кого? A-а. Это ты к чему?"

"Просто. Нравится и всё”