Для обладающего обильным накоплением Благой Силы нет ничего непреодолимого.

Что касается того, для кого нет ничего непреодолимого, то никто не знает его предела. Тот, предела которого никто не знает, может обладать царством. Мать царства обретя, можно стать долговечным и непреходящим. Этот принцип называют корнем глубоким и черенком крепким. В нем путь продления жизни и вечного видения. [23]

Управлять большим государством – все равно что готовить блюдо из мелкой рыбы.

Если посредством Дао-Пути власть над всей Поднебесной обрести, то нави [24] не будут обладать божественностью. И не только нави Поднебесной не будут обладать божественностью, но и сами божества не смогут навредить народу.

Но не только сами божества не смогут навредить народу, совершенномудрый тоже не сможет навредить народу.

А коль эти двое навредить народу не смогут, благие силы их соединятся и возвратятся к людям на их благо.

Великое государство стремится в низину, подобно потоку воды. Оно – средоточие всей Поднебесной, оно – самка Поднебесной.

Самка постоянно посредством покоя самца побеждает, покой ее вниз опускает.

Поэтому великое государство опускается под малые царства и так берет эти малые царства. Если же малое царство опустится под великое государство, то оно возьмет великое государство.

Поэтому одни опускаются вниз, чтобы взять, а другие опускаются вниз, чтобы их взяли.

Великое государство не должно желать ничего сверх возможности равно пестовать свой народ.

Малое царство не должно желать ничего сверх возможности равным образом служить своим людям.

Поэтому и то и другое получают желаемое, когда великое соглашается опуститься под малое.

Дао-Путь – глубинная тайна природы всего сущего. Он есть сокровище добрых; он есть то, что хранят недобрые. Хорошие речи могут прославить человека в городах и весях, достойное поведение может увеличить уважение людей к нему.

Но даже недоброго человека можно ль отбросить?

Поэтому когда Сын Неба вступает на престол и трем великим князьям-советникам даруется их сан, то впереди процессии несут диск яшмы, за коим следует четверка лошадей. Но эта церемония все же хуже поведения человека, который лишь сидит, чтобы к Пути Великому приблизиться. За что же древние ценили так сей Дао-Путь?

Разве не говорили они: «С ним вы будете искать – и обрящете, будете виновны – и избежите кары».

Вот почему его ценит Поднебесная.

Действуй в недеянии; служи, не служа, вкушай, не чувствуя вкуса; в великом зри мелкое, во многом зри малое.

На зло плати благом.

Стремись совершать трудное благодаря тому, что в нем легкое, и верши великое благодаря тому, что в нем незаметное.

Ведь трудные дела Поднебесной свершаются только исходя из легкого; великие дела Поднебесной вершатся только благодаря незаметному. Тот, кто может до конца не творить ничего великого, один лишь способен завершить великое.

Поэтому легкомысленному редко верят, поэтому во многом легком обязательно таится много трудного.

Поэтому совершенный мудрец считает свои дела трудными, но до самого их завершения не испытывает никаких затруднений.

Пребывающее в умиротворении легко удерживать.

Когда признаки еще не проявились, положение легко исправить.

То, что хрупко, легко разбить.

Мелкое легко рассеять.

Действуй, пока положение еще не выявилось, упорядочивай, пока смута еще не началась.

Дерево, ствол которого с трудом можно обхватить, вырастает из крошечного ростка.

Девятиэтажная башня возводится из комка земли.

Путешествие в десять тысяч верст начинается с одного шага.

Действуя, губишь дело. Удерживая, теряешь удерживаемое. Совершенный мудрец пребывает в недеянии и поэтому не знает поражений; он ничего не удерживает и поэтому ничего не теряет.

Люди в делах своих часто стремятся к завершенности и потому терпят поражение. Если человек столь же внимателен в конце, как и в начале, он не будет знать поражений.

Поэтому совершенный мудрец, желая не желать, не ценит труднодоступные товары; уча не учить, возвращается к тому, что все люди уже прошли. Он споспешествует самоестественности сущего и не смеет действовать.