Шрифт:
Поэтому совершенномудрый уходит от чрезмерности, уходит от избытка, уходит от излишества.
Тот, кто, обладая Дао-Путем, оказывает как советник помощь государю, оружие не применяет, дабы силой взять Поднебесную, ибо к нам возрващаются плоды деяний наших.
Там, где прошли войска, родится только терновник да репей колючий, а по пятам за войском следуют голодные годы. Благому следующий полководец лишь цели должной достигает, и все. Не смеет брать он то, что взять лишь силой можно.
Он достигает только должной цели и не гордится этим.
Он достигает только должной цели и не воюет более.
Он достигает только должной цели и не кичится этим.
Он достигает только должной цели и не более того.
Он достигает только должной цели и не творит насилий.
Когда живое существо сильно и крепко, но вдруг дряхлеет, говорят, что это результат утраты Дао.
Кто истинный теряет Дао-Путь, тот гибнет рано.
Оружие недоброго знамения вестник. Поэтому все существа оружие и брань всем сердцем ненавидят. Поэтому тот муж, что Дао обладает, его не применяет никогда.
Муж благородный, пребывая дома, ценит левую сторону, [22] а применяя оружие, предпочитает правую.
Оружие недоброго знамения вестник. Оно не есть орудие благородных мужей. И только если нет иного выбора, его возможно применить. Муж благородный ценит всего превыше мир и покой. И даже коль в войне он побеждает, тому не радуется он нимало: ведь радоваться ей – то же самое, что наслаждаться убиением людей. А тот, кто наслаждается смертоубийством, не способен направить свою волю на благо Поднебесной.
22
Согласно традиционным китайским представлениям, левая сторона предпочтительнее правой, ибо соответствует положительной силе ян, которая все взращивает и пестует, тогда как правая сторона – отрицательной силе инь, связанной с идеей смерти, а потому – оружия и войны. Здесь текст подчеркивает, что войны противны истинному мудрецу.
Ведь когда празднуют нечто хорошее, то выбирают левую сторону, а когда оплакивают и скорбят, то выбирают правую. Вот почему генерал-адъютант слева, а главнокомандующий войском справа. Их расположение соответствует траурному ритуалу.
В войне погибло много людей, о них надо скорбеть, печалиться и плакать. А победу в войне достойно отмечать лишь погребальным ритуалом.
Дао-Путь постоянно и безымянно.
Хотя оно столь просто и так мало, никто в Поднебесной не смеет сделать его своим слугой. Если князья и цари смогут блюсти его, все сущее упокоится и умиротворится. Тогда Небо и Земля в согласии и гармонии пребудут, с небес прольется сладкая роса и весь народ без всякого приказа сам обретет равновесие.
Когда все вещи обрели раздельное существование, тогда установились имена. С тех пор как появились имена, необходимо Поднебесной познать, где следует остановиться в своих стремлениях. И зная, где остановиться, мы избегаем гибели и бедствий.
Ведь Дао-Путь для Поднебесной – как море-океан для всех ручьев и рек.
Знающий людей – мудр.
Знающий самого себя – просветлен.
Побеждающий самого себя – могуч.
Знающий меру – богат.
Заставляющий себя идти вперед – наделен волей.
Не теряющий своего места – долговечен.
Тот, кто умер, но не исчез, – долголетен.
Великий Путь, безбрежное Дао, повсюду растекается оно. Вот оно слева, но оно и справа. Все сущее, опираясь на него, рождается, но Дао им не обладает. Благие качества и свойства свои оно не выставляет напоказ для прославления, оно питает, пестует все сущее, но не становится над сущим властелином.
Когда мудрец в бесстрастии все время пребывает, он Дао даже в самом малом созерцает. Все сущее к нему стремится возвратиться, но не становится оно над ним владыкой. Его поэтому назвать Великим можно!
Поэтому и совершенномудрый до самого конца к величию нисколько не стремится.
Поэтому он может стать поистине великим!
К тому, кто держит великий образ, стекается вся Поднебесная. Стекается, и ничто не причиняет ей вреда; она в покое, мире и благоденствии великом пребывает. Всюду радость и обильные яства, что путника влекут остановиться и их вкусить.
Когда Дао-Путь исходит из наших уст, он пресен и лишен вкуса.
Смотришь на него – и не можешь узреть.
Слушаешь его – и никак не услышать.
Используешь его – и никак не исчерпать его возможностей.
Если хочешь нечто сжать – прежде растяни его.
Если хочешь нечто ослабить – прежде усиль его.
Если хочешь нечто погубить – прежде дай расцвести ему.
Если хочешь нечто отнять – вначале нечто дай.
Это и называют утонченной просветленностью:
Ведь мягкое и слабое побеждает сильное и крепкое.
Острое оружие Поднебесной ни в коем случае нельзя показывать людям.