28 марта отвечая на вопросы, заданные на заседании палаты общин, Чемберлен подчеркнул, что Уайтхолл продолжает консультации с другими правительствами по проблемам, возникшим в результате недавних событий в Европе. Указав на секретный характер происходящей консультации, Чемберлен сказал, что более подробного заявления по этому вопросу он не может сделать до тех пор, пока английское правительство не ознакомится с окончательной точкой зрения правительств, с которыми оно имеет дело.

На дополнительный вопрос, имеет ли в виду предполагаемая декларация правительства только консультацию или же обязательства военного характера, Чемберлен ответил: «Из прежних заявлений можно догадаться, что английское правительство имеет в виду значительно большее чем консультацию. Другие правительства, с которыми Англия ведет консультацию, в достаточно ясной форме информированы относительно намерений английского правительства. Правительство полностью осознает неотложность этого вопроса, и поэтому оно стремится достигнуть определенных результатов как можно скорее. Но поскольку в этой консультации участвует более чем одно правительство, то это зависит не только от одного английского правительства»187.

Выступая в тот же день на большом обеде, на котором присутствовало 170 членов парламента – сторонников правительства, Чемберлен опроверг слухи о том, что в составе кабинета имеются разногласия. Касаясь внешней политики правительства, он заявил, что ему ничего добавить к тому, что им было уже сказано в палате общин.

В заключение Чемберлен остановился на вопросах организации обороны, заявив, что время не терпит никаких отлагательств и замедлений в организации военной подготовки страны188

27 марта Бек просил посла в Париже Юлиуша Лукасевича сообщить французскому правительству, лучше всего лично Даладье, что польское правительство выдвигает определенные возражения против английского предложения о совместной декларации. Эти возражения вызываются отсутствием твердой уверенности в том, что подобный шаг был бы достаточным. Однако польское правительство не отвергает возможности двустороннего обсуждения с английским правительством тех вопросов, о которых должна идти речь в декларации.

Польское правительство ставит в правительство Франции в известность, что оно рассматривает любые польско-английские переговоры такого рода как идущие параллельно польско-французским отношениям и считает, что они укрепляют связи между Польшей и Францией189.

27 марта президент Польши Игнаций Мосьцицкий подписал принятый сеймом закон о дотациях в фонд национальной обороны. Закон предусматривал ассигнование на довооружение Польши 1,2 млрд. злотых (примерно 226 млн. долларов. – Л.П.). В связи с этим совет министров постановил выпустить внутренний заем.

28 марта французская газета «Се суар» поместила сообщение из Варшавы о том, что за последние четыре дня в Польше призвано в армию 750 тыс. резервистов. С учетом того, что неделю назад в кадрах польской армии уже было 300 тыс. человек, то сейчас общее число солдат, находящихся под ружьем в Польше, достигло 1 млн. человек. Накануне в Варшаве началась экономическая мобилизация. Военным властям должны быть переданы все автомобили, пригодные для перевозки войск. Спешно создаются резервы сырья, пригодного для производства военного снаряжения. Частичная мобилизация и перевод всей страны на военное положение остро ставит финансовый вопрос и особенно вопрос о заграничных кредитах для покрытия расходов по импорту сырья, необходимого для военных нужд190.

Германия тоже вела приготовления к военному захвату Данцига. Германское правительство призвало запасных классов 1936 и 1937 годов. По сообщению газеты «Эвр», отдан приказ, обязывающий 3 тыс. штурмовиков и 2 тыс. полицейских и солдат специальных частей прибыть в Данциг до 28 марта. Статс-секретарь министерства авиации генерал Мильх получил от Геринга приказ сконцентрировать в северо-восточном районе Германии авиационные силы191.

О крупных военных приготовлениях в Германии и в Польше писали английские газеты. «Ньюс кроникл» сообщала, что вечером 28 марта между Берлином и Франкфуртом-на-Одере происходили крупные передвижения германских войск в направлении польской границы. Главные автострады были переполнены мотомеханизированными частями и грузовиками, перевозящими пехоту. Пассажирское движение было приостановлено.

Вечером 28 марта поспешно вернулся из Берлина в Варшаву германский посол Мольтке, и немедленно по приезде встретился с Беком. Специальный корреспондент «Ньюс кроникл» писал, что, по всей вероятности, Бек по пути в Лондон будет приглашен к Гитлеру в Берлин, и Гитлер предъявит ему ультиматум о «разрешении проблемы Польского коридора» аналогичный ультиматумам, предъявленным в свое время президенту Гаха и литовскому министру иностранных дел.

В свою очередь газеты отмечали ответные военные мероприятия польского правительства. Варшавский корреспондент «Дейли мейл», указывая, что в Польше в настоящее время мобилизовано около 1 миллиона солдат, сообщал, что поезда с войсками направляются через Варшаву к западной границе примерно через каждые четверть часа.

28 марта Литвинов пригласил к себе посланника Эстонии Августа Рея, и огласил ему жесткую ноту Наркомата иностранных дел, а по сути дела – Советского правительства. Нарком заявил, что советско-эстонский мирный договор от 2 февраля 1920 года, как и пакт о ненападении от 4 мая 1932 года192, имели своей презумпцией получение и сохранение эстонским народом полного государственного и экономического суверенитета в соответствии с волей народа Эстонии. Из этой же презумпции Советское правительство исходило при продлении на 10 лет пакта о ненападении, а также при принятии на себя обязательств по уставу Лиги наций.