Шрифт:
Налетевший порыв ветра сорвал Алешину записку и понес за корму.
А шофер Коля решил сбежать.
— Ну что, такое, в самом деле, — думал шофер Коля, — не ценят меня здесь. Подамся к монголам. Кто Машу с Галей спас? Кто подставил свой грузовик под бренные самолетные корпуса? Коля спас! А где благодарность? Благодарность где? Голову нашли — почему стали спрашивать у Алеши и Гали, а не у меня? «Галя у нас сегодня геро-ой…» — передразнил он капитана. Уж я бы нашел, что с ней делать, — Коля с ненавистью посмотрел на корабль. — Даже на собрание не позвали. Или уж хотя бы двойной паек сегодня дали, раз уж помог спасти соколиц. В следующий раз ведь не буду. Вот она, людская благодарность!
Коля тренировал свою речь перед капитаном.
— И еще. Между прочим, кто машину ремонтировать будет? Ну ладно, Дэну некогда, он всё время самолеты ремонтирует, я понимаю, что самолеты первым делом, а потом уж все остальное. Но вы тут допрыгаетесь, у меня машина сломается, и останетесь у разбитого корыта. Что тогда делать будете?
Коля имел привычку проговаривать спор за себя и за оппонента.
— Что делать, что делать, — сказал он за капитана. — Оставим тебя одного посреди степи, вот что делать будем. Не нужны нам такие, которые свою машину в порядке содержать не могут!
— Ах, не нужны? Ну, тогда я от вас и уйду!
— Ну и уходи.
— Ну и уйду.
— Ну и уходи.
— Я ведь серьезно, — медленно произнес Коля.
— Вали-вали, — сказал капитан. — Видали мы таких.
Колины глаза наполнились слезами.
— Ей-богу, уйду, — сказал он.
— Что ж не идешь? — спросил капитан, — ведь обещал!
— Ну и ну вас к черту! — заорал шофер Коля.
— Что случилось? — проснулся запасной шофер Виталик.
— Спи давай! — огрызнулся Коля. — У тебя смена через два часа.
— Хорошо, хорошо. Сплю.
— Вот и спи. — Начал успокаиваться Коля. Конечно, он, как гордый человек, должен был уйти после такого. Вот дождусь первой же дороги, — решил Коля, — и сверну. Сверну обязательно, поеду по дороге, докуда-нибудь точно доеду. Дорога — она как река, впадает в какую-нибудь другую дорогу, а та еще в одну. Вдоль дороги города стоят, и вдоль реки тоже. Если к монголам попаду, попрошу политического убежища, потом в Голландию переберусь. Если к нашим, скажу, что потерялся, попрошу о переводе в другую часть. А то и в Голландию сбегу.
От принятого решения Коля успокоился и начал напевать:
— Эх, путь-дорожка фронтовая, не страшна нам бомбежка любая, а помирать нам рановато, есть у нас еще дома дела!
Впереди трал взорвал мину. Коля сразу петь перестал и сказал вслух:
— О минах-то я и не подумал.
— Как быть с минами? — заволновался он. — Монголы ведь наверняка понаставили их на дорогах. Если я поеду по дороге, я обязательно подорвусь на мине. И никакой Голландии мне не будет? Ясное дело, тогда придется ехать по бездорожью. Но ведь монголы могли предусмотреть и это. Они хитрые, подумали, что. И тогда я подорвусь на мине в чистом поле. Значит, надо ехать по дороге.
Но и по дороге ехать опасно.
Понятно, что я не могу подорваться и в чистом поле, и на дороге. Я подорвусь только на одном из этих мест. Но как понять, в каком именно? Монголы ведь могли поставить мину где угодно.
Тогда что же? Не ехать? Выходит, так. Но как я могу не ехать после такого оскорбления? Маша меня совсем не будет считать за мужчину.
Коля в раздумье положил голову на баранку. Клаксон взревел.
— Эй! Ты что! — растолкал Колю запасной шофер Виталик. — Спишь, что ли? Иди-ка спать, а то еще с курса собьемся.
— Да, мне все приснилось, наверное, — спасительно решил Коля и полез в спальник.
Ветер принес с корабля какую-то бумажку и налепил на стекло. Виталик включил дворники.
6. Night Flight
Бумажка эта была та, на которой Алеша написал записку, чтоб девушки не волновались. А сами Алеша и Дэн летели над степью в кромешной тьме.
Алеша не знал, куда лететь, и Дэн тоже не знал. Они переговаривались по рации:
— Куда лететь? — спрашивал Дэн. — Прием.
— Погоди, погоди…
— Да ты знаешь ли? Прием.
— Да погоди ты, погоди! Я еще сам не понял. Вот развиднеется…
Ничего не было видно, и Алеша повел Галину машину наугад — на юг, в направлении Степи. Дэн следовал за ним, ориентируясь по бортовым огням.
— Ну как? Прием.
— Никак.
— Долго еще солярку жечь будем? Говорил, за час обернемся.
— Да погоди ты! Я, кажется, понял. Дай подумать.
— Подумал? Прием.
— Лети за мной.
— Я-то лечу, только ты знаешь, куда лететь?