Фреда совсем притихла, сгорбилась над телом Рейнхарда.

— Кстати, вполне возможно, что Магистры и сюда доберутся. Давай уже что-то делать, — раздраженно буркнул Лео, злясь на то, что видит Фреду такой подавленной.

— Что-то? — она выпрямилась, полуобернулась, но на вампира не смотрела. — А как мы будем делать «что-то», если с Вагнером неизвестно что, а Тайлера с нами нет?! Нужен четвертый…

— Есть я, — подала голос Метте.

— Нет! — дружно отрезали брат и сестра. Они переглянулись, и Фреда продолжила, — нет, мы не будем больше никого впутывать, хватит уже и того, что… что я наворотила. И потом, Айна кое-что сказала мне. После ее откровений я вообще никого не имею право вовлекать во все это.

— Ты вообще, о чем сейчас думаешь?! — голос Лео понизился до гулкого баса. — Уясни, наконец, никто у тебя не спрашивает позволения быть куда-то втянутыми. Каждый из нас в состоянии принимать решения за себя и твоего высочайшего одобрения на это не требуется.

Пророкотав, Лео добавил чуть тише:

— Хотя, насчет Метте я согласен — её в это впутывать нельзя. И основания к тому имеются веские, я тоже говорил с Айной и Матиасом. А тебе, — он направил длинный указательный палец на Фреду, — пора перестать терзаться сомнениями и надо довести дело до конца. Всем здесь присутствующим, включая, прежде всего, Вагнера, хотелось бы именно этого.

— До какого же конца я могу довести дело! До конца света?! — взвилась Фреда, вскакивая на ноги. — Мы должны вчетвером встать по углам квадрата. Я, ты, Эйвин. И Вагнер. Но с ним как быть?

Лео сжал челюсти, сразу стал выглядеть старше и злее.

— Надо быстро найти решение, — заявил он.

— Гениальный план. Есть конкретные соображения? Нет? Вот то-то…

Она запустила руку в волосы, пропуская пряди между пальцами. На лице ее отразилась усталость.

— Эйвин, в моем кармане… — вдруг вспомнила Фреда и шагнула к брату.

Юноша, вопросительно вскинув брови, порылся в кармане ее куртки и извлек металлический треугольник.

— Я его выронил и даже не помнил этого, — с явным облегчением проговорил он. — Ты нашла. Умница! — он чмокнул сестру в щеку.

Фреда кивнула в ответ, а сама в это время смотрела только на Вагнера.

— Надо попробовать дать ему крови, — сказала она.

— Уже пробовал, — мрачно отозвался Лео. — Пока ты была в отключке, я пытался напоить его своей кровью.

— Пытался, и?

— И не получилось. Что бы там Смотрящие с ним не сделали, он, словно закоченел — веки нельзя поднять, рот не открывается. Думаю, не ошибусь, если предположу, что из всех доступных вампиру чувств, Вагнеру сейчас недоступно ни одно — не слышит, не видит, не осязает, не может питаться.

«…пустая, бессмысленная оболочка…»

Фреда упрямо насупилась, снова опустилась перед Рейном на колени. Осторожно прикоснувшись к его рту, слегка надавила, пытаясь разжать холодные губы и у нее, конечно же, ничего не вышло. В полном молчании, Фреда провела ладошкой по ледяной щеке вампира и убрала руку. Она посмотрела на мерцающий рисунок лабиринта, занимающий почти все пространство комнаты.

— Что же я могу сделать?… — проговорила она, давясь накатившим отчаянием, как желчью. И, обхватив Рейна за плечи, приподняла его, прижимая твердое, неподатливое тело к себе.

— Это не конец, милая… — прошелестел над ухом знакомый ласковый голос. — Теперь я кое-что понимаю в этом…

Фреда подняла голову. Перед ней стояла Мэдисон Саттон, почти реальная, но лишь в чуть более бледных красках, чем те, что присущи жизни. Синие глаза смотрели сочувственно и ласково. Мэдди наклонилась, протянула руку и… коснулась щеки дочери. Рука была невесомой, но от прикосновения веяло теплом.

— Мама… — в полный голос произнесла Фреда.

Лео нахмурился. Эйвин подался к сестре, протягивая руку, но Метте удержала его.

— В моем положении есть свои преимущества, — сказала Мэдисон. — Находясь за пределами этого мира и все же имея в него доступ, многое видится с иной стороны, под иным углом. Веришь мне, родная? Отвечай честно, не лукавь, не выдавай желаемое за действительное.

— Верю, — твердо проговорила Фреда. — Верю, потому что знаю, что все происходит не просто так. И это не сон, а реальность.

— Эй, Фреда! — окликнул ее Лео. — Ты меня сильно смущаешь, человечек. Говорить с воздухом в наши ближайшие планы не входило.

«Говорить с воздухом» — зацепилось где-то в сознании.

И мелькнуло следом:

«Сила ее остается цельной, когда она превращается в землю».

А потом:

«…меняй под себя ту реальность, в которой ты уже существуешь. Меняй ее для тех, кто тебе дорог и необходим, как воздух.

Как вода.

Как земля.

Как огонь.

И помни — ты не одна…»