– Я. Держись крепче.

– Слушаюсь, паучок.

– Паша.

– Паша?

– Зови меня Паша.

– Ульяна. Первый раз слышу, чтобы с обедом знакомились.

Паук издал оглушительный рёв, похожий на раскат грома. Клянусь своим лишним жиром – он ржал!

Комфортабельный пауколётик поднимался выше, но кроме бескрайнего синего океана под нами ничего не было. С высоты птичьего полёта даже на большой глубине видно затонувшие корабли. А тут ничего. Исполинского леса и тени не осталось. Почему-то не было встречного потока воздуха. Ой нет, ещё над этим голову ломать! Похоже, есть меня никто не собирается. Я расслабилась, стараясь отыскать глазами хоть малейший намёк на сушу, кроме того странного леса.

– Ну ничего себе!

Я оторвалась от созерцания водной шири и посмотрела вперёд. Мы оказались выше планетарной атмосферы, и вокруг светили многочисленные звёзды. Просто немыслимое количество больших и маленьких звёзд разных оттенков, будто блёстки на чёрном покрывале. От великолепия дрожь по коже пронеслась. Неизвестная планета, сплошь покрытая синим океаном, оказалась далеко внизу.

– Мама дорогая!

Я вцепилась в Пашу. Мне как обычно, не повезло. Странный паук, неприспособленный для человека лес, планета – одна вода для не умеющей плавать тётки и полная неопределённость впереди. Почти обычный комплект моих неприятностей. Только ещё бездонный космос добавился. Ох, не к добру…

– Ну… и что я тут делаю?

Это был риторический вопрос. Как водится в снах, стоит только спросить – и ответ уже известен. Поэтому паук не ответил на вопрос Ульяны. Мгновенно вернувшись на кромку леса, он просто спросил:

– Как ты её назовешь?

– Синий… Земля… Солнце… Терра… Синтерр… Сантерия… Я назову её Сантерия… Моя планета Сантерия.

А я ведь даже воздухом не дышу.

Я смотрела в чёрные с синими звёздами глаза паука и уже знала, что нужно делать.

***

Проснувшись от звонка телефона, я не сразу поняла, где нахожусь. По молекулам вытягивая себя из волшебного сновидения, я, наконец, встала. Не хило меня Варвариной картиной вчера накрыло! Вот есть дар у девчонки! Хотя она и фотограф отменный, в свои двадцать лет три персональные фотовыставки – в Красноярске, в Москве и в Париже.

Так о чём я там… А, зазвонил телефон:

– Улька, это я, пусти уже, засоня! Третий раз звоню!

Быстренько впрыгнув в халатик, я поспешила отомкнуть калитку и… Первой реакцией было захлопнуть её и запереть. За ней стояла не сестра. Вернее, она тоже там присутствовала, но на заднем плане. Инга с двумя пакетами рассады – это ладно, это хорошо. Но сопровождающий её огромный серо-голубой неаполитанский мастифф-переросток, это… Тоже хорошо… Наверное… Вся гамма чувств, которую я испытывала при виде гигантского то ли пса, то ли монстра из ночных кошмаров, отобразившаяся на моем лице, развеселила Ингу. Опустив пакеты и присев на корточки, она заливалась звонким хохотом.

– Инга, это же твой телохранитель, да? – Мой голос предательски дрогнул. – Это, чтобы… ну… рейдеры не тронули, да?

Сестра отрицательно мотала головой, не в силах говорить. По всему выходило, что эта морда в складку и есть мой подарок. Интересно, что может угрожать жизни этому чудовищу? Оно двинулось в калитку прямо на меня. Пятясь, я еле разобрала, как Инга сквозь смех выдавила:

– Не б..бойся, он д…доо…обрыыййй!

Добряк, поняв, что это всё о нём, поднялся на задние лапы… «По пояс в землю вдавит!» – билась мотыльком в голове несчастная мысль, когда передние лапы пса опустились на мои плечи. Закрыв от ужаса глаза, я почувствовала его дыхание на своем лице. «Кого кому тут ещё подарили» – подумала я и… Чудовище лизнуло меня в нос. Раз. Второй. Третий. Ну конечно, не сожрет, так будущий артрит вылижет вместе с костями.

Инга, охающая от хохота, видимо, решила меня добить и скомандовала:

– Голос!

Пароходный гудок нервно курит в стороне. Делать нечего, дареному псу в пасть не смотрят. Приходя в себя после осознания, что на завтрак, по крайней мере, меня не съедят, я плетусь за степенно идущим в сторону дома мастиффом. Пёс, размером с жеребёнка и с достоинством короля, поставив лапы сразу на верхние ступеньки крыльца, оборачивается.

– Он что, в доме жить хочет? А я где жить буду?

Как ни крути, а подарок дорогой. Переплюнул все остальные вместе взятые. Пока эти мысли вихрились в моей голове, дверь дома открылась, и на пороге появился Миша. Пёс повернул к нему свою необъятную морду. Моё сердце остановилось.

– Ой! Собака! – Радостно закричал внук и бросился обнимать шерстяную гору.

Мастифф, подождав когда его отпустят детские ручонки, перевернулся на спину. Неаполитанский монстр урчал от удовольствия, пока Миша, запрыгнув на него, чесал ему живот, что было силёнок.

– Баба Уля, он такой мяфкий!

– Я рада за него… Миш, ты полегче его дери, как бы не обиделся.

– Кирилл с Лёшей забрали Бакса из полицейского питомника. Умён, хорош в работе, но после увольнения хозяина никто не может сладить с его весёлым нравом. Не беспокойся за детей, солдат ребенка не обидит. И вообще, радуйся, что мастифф не тибетский. – Рассказала сестра, не забыв наехать на меня.

– Да ладно, проживём. – Вздохнула я, запуская Мишу и пса в дом.

Бакс, встав передними лапами на коврик у двери, вытер их. Потом повторил то же самое задними. Мы переглянулись. Ну ни фига себе!

– Вот зараза! Я вчера, между прочим, даже не сухой корм, а ведро каши с двумя кг мяса тебе варила, а ты у меня лапы не вытирал! – Предъявила претензии Инга.

Обернувшись на сестру, словно понял каждое слово, Бакс легонько фыркнул и, повинуясь маленькой ручонке Миши, стал подниматься в детскую.