— Он что же, тебе совсем не нравился? — спросил Игорь.

— Нравился. Но они с Рафом такие разные. Раф, кажется, метис: у него мать русская, а отец — татарин. Он черноволосый, смуглый, большой и уравновешенный. Добрый и ласковый. А Саша — белокурый, нежный, но очень изящный. Это ему надо было быть музыкантом, а не Рафу. Хотя он тоже некоторое время учился в музыкальной школе, но недоучился, бросил. Он, во всяком случае, казался более приспособленным к жизни, чем Раф.

— Значит, у тебя было два любовника одновременно?

— Почему два? С тобой — три, — ответила она в тон ему. Все равно отношения были испорчены бесповоротно. За эти сутки в ее душе произошло так много метаморфоз, что образ Игоря Логинова трансформировался из страстного и мужественного любовника в бесчувственного эгоиста и грубого мента. Определив это для себя, она почувствовала, как ей стало легче. Любить такого означало прежде всего не уважать себя.

Они поднялись на несколько ступенек и позвонили. За дверью послышался шорох, затем шаги…

— Мне кажется, я слышу звук открываемого окна… Окно в большой комнате выходит прямо на дорогу. Нам надо встретить его там.

Игорь позвонил еще раз, а потом посмотрел на Наталию. Затем, приняв решение, бросился на улицу, и она услышала его голос. Выбежав следом, увидела бегущего по освещенной улице человека в кожаной куртке. Он свернул в переулок направо.

— В машину, быстрее! — закричал Игорь, подбегая к «Волге» и заводя мотор. — Ну же!

Они тоже повернули в правый переулок, но там уже никого не было. Пустой двор. Две подворотни, ведущие на параллельную улицу.

— Мы его упустили. Надо вернуться, может, там Виолетта…

И в это время во двор въехали голубые «Жигули».

— Ложись! — заорал Игорь и пригнул голову Наталии. — Ты же сама говорила про голубые «Жигули»…

Но вместо выстрелов они услышали женский голос:

— Игорь! Игорь, это ты?

Логинов выпрямился и увидел бегущую к нему навстречу сестру.

— Виолетта! — Он выскочил из машины и подхватил ее. — Боже, я уж и не надеялся застать тебя в живых… Ты видела его?

— Мне удалось сбежать… Но это совершенно больной человек. Он играет на виолончели какие-то дикие вещи, у него безумные глаза и отвратительная рожа… Я защищалась как могла, как ты учил меня… Если бы не твои уроки, он проткнул бы меня шилом… Представляешь? У него шило, во-от такое! Острое. Он достал его из этой гадкой виолончели… — И вдруг она, не выдержав напряжения, разрыдалась.

Наталия, стоявшая рядом и переживавшая ничуть не меньше их, заметила, что Виолетта в одних джинсах и свитере.

Она вспомнила, что «видела» ее одежду и багаж в прихожей, и поняла наконец, чья эта прихожая. Теперь уже не оставалось никаких сомнений в том, что убийца — ее знакомый, Саша Иванов.

— Как он выглядел? — спросил Игорь уже в машине. Он взял «Жигули» на буксир, и вскоре оба автомобиля остановились как раз напротив подъезда Иванова. Виолетта уже немного успокоилась, но выходить из машины наотрез отказалась.

— Ты не заметила, в квартире есть телефон? — спросил Игорь у сестры.

— Насчет телефона сказать ничего не могу, но то, что там находится покойник, это точно. Повешенный. Мужчина. Окно раскрыто, в комнате вымерзли все рыбки…

— Какие еще рыбки? Ты, наверное, от страха бредишь, сестренка?

— Сам ты бредишь. Повторяю, там окно открыто, и аквариум, вернее, вода в аквариуме замерзла… Поэтому-то труп и не разложился…

Наталию стало мутить.

— Я не пойду с тобой, Игорь. Если тебе не трудно, то отвези меня, пожалуйста, домой. — Она не могла признаться ему в том, что боится входить в квартиру Саши и окончательно удостовериться в его вине, лишиться последней надежды на то, что он — не убийца. И хотя все факты были налицо, все совпадало, тем не менее Наталия еще тешила себя мыслью о каком-то чудовищном недоразумении.

— Ты права, тебе и так сегодня досталось. — Он притянул ее к себе и совершенно неожиданно для нее поцеловал в щеку. — Кстати, девушки, я вас так и не познакомил. Это Виолетта…

— Да хватит тебе, Игорь, — перебила его сестра, — я что же, учительницу Димкину, что ли, не знаю…

— И тем не менее. А это Наташа — прошу любить и жаловать. Я сегодня обошелся с ней как последняя свинья, но на меня иногда накатывает. Ты же простишь меня, а, Натульчик?

Наталия покраснела. Господи, и откуда он только взялся на ее голову! Но Игорь так откровенно раскаивался и выглядел таким паинькой, что ей ничего не оставалось, как простить его.

Он отвез ее домой, а сам поехал с сестрой на Академическую. Наталия подумала, что скоро в квартиру Саши Иванова приедут работники уголовного розыска, прокуратуры, судмедэксперты… Карусель завертится, и кто знает, может, она увидит своего бывшего приятеля только в зале суда…

На душе было так муторно и тяжело, что она даже обрадовалась, вспомнив, что дома ее ждет Сара. Как-никак живое существо… Ореол самодостаточности Сары не то чтобы для Наталии потускнел, просто теперь эта женщина предстала перед ней в более живом, естественном свете. Помимо ума, предприимчивости Сара, оказывается, обладала и другими качествами: ей не была чужда страсть и она умела любить. Кроме того, у нее достаточно крепкая нервная система, которая позволила ей после всего, что с ней произошло, спокойно спать.