— Я из Синегорья [184] , — Билл с размаху хлопнул своей лапой по тонкой руке юноши. — Бывали у нас на Колыме?

Молодого человека передёрнуло:

— Бог миловал.

— А зря, — поддел нового собеседника Таннер. — У нас потрясающая рыбалка. Вот такой величины налимы! Обязательно выкройте время и приезжайте.

Собеседник беспомощно оглянулся на свою девушку. Та явно с трудом удерживалась от хихиканья.

— Нет уж, спасибо, лучше вы к нам, — наконец, нашёлся он. — У нас на Березине…

— Да знаю, знаю, — отмахнулся Билл. — Рудня, население около десяти тысяч человек, успешно маскируется под региональный центр сельского хозяйства. На самом деле в городе и его окрестностях расположены десяток сверхсекретных крупных производственных предприятий чёрной и цветной металлургии, работающих на оборонную промышленность [185] . Из-за чего содержание формальдегида в воздухе в шесть раз выше нормы, а в водоёмах плавают вот такого размера куски оружейной стали.

— Ну… Да, бывает, — признал молодой человек. — Но редко. Они ж обычно на каменноугольный кокс берут, а народ всё больше на червя да на опарыша ловить пытается. Конечно, с голодухи они и на опарыша ловиться будут, но не из-за червя, а из-за стального крючка-«троечки».

Таннер попытался переварить последнюю фразу. Молодой человек несколько секунд изучал выражение его лица, а затем хлопнул в ладоши:

— Купился! Нет, он и правда купился!

Билл выдохнул.

— Как вас зовут-то, молодые люди?

— Я Леонид, а это моя жена, Ольга.

Имена ухнули в безразмерную картотеку памяти аналитика. Выдавленный ими по ассоциативной цепочке из глубин подсознания пузырь с некоторым количеством других имён, предположительно — русских, определил ответную реакцию Таннера:

— Меня зовут Варфоломей, а эти два чудака — Никодим и Евлампий. Не волнуйтесь, они немые и туповатые. Мычать могут, но не более того.

Джон и Джим переглянулись. Оперативники низшего звена, досконально выучить русский язык они пока ещё не усели, но общую канву разговора уловили. Теперь оперативники пытались решить, надо ли им оскорбляться на мимоходом брошенную в их сторону тираду, и если да, то какое из двух слов — «Никодим» или «Евлампий» — более обидное.

— А зачем вам такие телохранители? — подняла тонкую бровь Оля. — Они ведь не сообразят, когда надо вас защищать.

— Для понтов, — парировал Билл и сделал свой ход: — А как вы узнали, что я — ваш?

— Ой, ну это очень просто, — отмахнулся Лёня. — Кожанка, джинса, понты и две «торпеды» за спиной. Однозначно — или бывший комсомольский деятель, или мафиозо низкого пошиба. На комсомольского деятеля вы не похожи, так что… — Лёня испуганно взглянул на вытянувшееся лицо аналитика и поправился: — С другой стороны, одежда очень практичная и ноская. Вопросов не вызывает.

— Я понял, — задумчиво кивнул Таннер. — Значит, мафиозо [186] ?

— Скорее, подручный, — встряла в разговор Оля. — Из тех, что на подхвате. Ну, знаете, такие, которые думают, что они что-то значат, но которые на самом деле всего лишь выполняют всю грязную работу, и которых настоящие крупные рыбы всегда могут сбросить со счетов. Можно спросить, а что у вас?..

— Вольха, ну нельзя же так! — скривился Лёня. — Мы ещё толком не познакомились…

— Можно, Лён, можно, — успокоила его девушка. — Надо же знать, с кем мы ведём беседу.

Обалдевший Билл в определённых условиях соображал не хуже кадрового спецагента уровня «два нуля», и знал это. Правда, он предпочитал не задумываться, является ли этот факт комплиментом: с одной стороны, агенты уровня «два нуля» нередко получали по голове, что не могло не сказываться на их умственных способностях, а с другой, плохо соображающего человека на пост главы аналитического отдела не поставят.

— Можно, разумеется, — выразил согласие Таннер, — но будет честно, если сначала на этот же вопрос ответите вы. В конце концов, это ведь вы его задаёте.

Логика, прямо скажем, хромала, но Лёня — Лён? — внимания на это не обратил:

— Разумно. Ну что ж, я крышую городок, а вот она занимается травкой.

— А у меня небольшой прииск, — приврал Таннер. — Серебряный.

Дверь снова открылась, высунулась девушка-экскурсовод:

— Вы решили покинуть экскурсию? Деньги не возвращаем!

— Нет-нет, мы идём, — Билл широким жестом пригласил молодых людей пройти вперёд и гостеприимно распахнул перед ними дверь.

Остальная группа уже прослушала объяснение о кухне, в которой красовался один из первых в округе холодильных аппаратов, специально модернизированный для охлаждения больших объёмов жидкости, и проследовала в рабочий кабинет графа, где он предавался своему любимому занятию — анатомии. Стены были увешаны плакатами, изображающими человеческое тело в разрезах. Разрезы были очень натуралистичными, и Джон с Джимом в очередной раз позеленели.