– Прекрати! Это, вообще-то, вредно для моей кожи. В отличие от вас, гладкошкуриков, у гулей кожа заживает плохо! Ушибёшь раз, и она через неделю отваливается!

– Да не выдумывай.

– Да не выдумываю я!

– Что-то ты слишком хорошо сохранился после двухсот-то лет обшаривания руин и свалок.

Лемон улыбнулся:

– А вот ты знаешь, что всякие неискушённые собиратели никогда не подбирают?

– Нет конечно, я же ещё только неделю снаружи. Но ты же, без сомнений, мне это расскажешь?

– Необязательно становиться такой циничной. В общем, это средства по уходу за кожей.

– …не-е-ет. Нет-нет-нет. Вижу, куда ты клонишь, но это точно какая-то подколка.

– Да я серьёзно! Говорю ж тебе, никто это даже подбирать не хочет – считают роскошным мусором, который и продать-то невозможно, если только не тащиться за тридевять земель в хуфингтонское Общество!

– Так вот как тебе удалось выглядеть… ну, более-менее… после двухсот-то лет?

– Да ты погоди, – с усмешкой ответил Лемон. – Ты ещё других гулей не видела. Ну, кроме того обгоревшего бедняги, хотя даже для дикого гуля он – крайне неудачный пример чего-то похуже.

– И всё-таки, ты не так уж и хорошо-то выглядишь, – сказала Мисти. – В смысле, у тебя вон там голый череп видно.

– А, ты об этом… – вздохнув, произнёс Лемон. – Так вот запомни: если найдёшь что-нибудь с маркировкой "Химическое подразделение корпорации Солярис"… брось это. Серьёзно. Хотя теперь мне и кажется, что надпись "Мозгопромывочный шампунь и бальзам-ополаскиватель черепа" должна была бы сразу намекнуть, что они там сплошь пройдохи.

– Ты серьёзно? Ты и правда опробовал содержимое двухсотлетней бутылки с надписью "Мозгопромывочный шампунь" на заводской этикетке?

– Да ей не было двести лет! – возразил Лемон. – Я нашёл её всего лишь года через четыре после нападения!

– Мозгопромывочный. Шампунь. – беспристрастно повторила Мисти.

Лемон повесил голову:

– Я думал, это шутка! У них был такой бесшабашный слоган, что я никак не мог подумать, что они это всерьёз!

Мисти раздражённо вздохнула:

– Что ж, будь так любезен, озвучь-ка его, а то я ещё не весь рассудок утратила.

Лемон принял драматичную позу и воскликнул:

– Вспень, смой, ПОДЧИНИСЬ!

Мисти уставилась на гуля безэмоциональным взглядом:

– Правда, что ли?

– Клянусь Сёстрами, – отвечал гуль. – Деточка, я на своём веку много чего повидал и ничего ещё бредовей того, что я видел своими глазами, я уже не придумаю.

– Так он хотя бы промыл тебе мозг?

– Не-а. Но пробраться к нему он точно попытался… прожигая мой череп. И когда я его уже смыл… ну, в общем, итог очевиден.

– Эй, Лемон… – спросила Мисти, глядя вдаль. – А что вон там такое? – она указала копытом в сторону необычной конструкции, выглядывавшей из-за холма. Три большущих столба, опиравшихся вершинами друг на друга, были накрыты плёнкой, которая с весьма раздражающим звуком трепыхалась на ветру.

– Не знаю. А пипбак твой что показывает?

– Стог [1].

– Что?

– Ну так тут написано. "Стог" и всё.

– Ну-у… ладно. Давай заглянем, что ли?

Когда путники поднялись на холм, они увидели, что то сооружение, которое действительно когда-то могло быть гигантским стогом, стояло в центре оживлённого поселения.

– Наконец-то цивилизация! – произнёс Лемон и повернулся к Мисти: – Но ты сильно не обольщайся. На пустошах "цивилизация" – понятие весьма и весьма растяжимое.

– А откуда ты знаешь? Ты же сказал, что из Кантерлота никогда раньше не выходил!

– Зато я видел "гостей города"! – парировал Лемон, пытаясь сохранить свой имидж старого мудреца.

– А ещё ты говорил, что, не считая гулей, нужно быть сумасшедшим, чтобы пойти в Кантерлот.

– … я прочёл в копытоводстве, – пробормотал гуль.

– Ясно, это всё твоё расчудесное копытоводство по выживанию в Пустоши. Давай проверим, верна ли хотя бы часть той лапши, что ты мне навешал, и попробуем на эти твои крышечки там экипироваться.