– У тебя есть дети?
– Амира удивленно вскинула брови.

– Не совсем. Я... Я бесплодна. Но их я хотела усыновить. И твой отец мешал мне. Прости, что пришлось обмануть тебя, - Варя неловко тронула девочку за плечо.
– Я не хотела... То есть, хотела, но не так. И я не ожидала, что ты такая... Хорошая... Просто я знала, что ты - единственный дорогой ему человек.

– У меня есть еще брат и сестра.

– Я знаю. Но ты бы слышала, с какой любовью он говорил о тебе... Я не понимала этого, пока не встретила этих детей... Только ради них я действительно была готова на все.

– И даже на предательство?

– Амира, посмотри на меня!
– умоляюще воскликнула Варя.
– Никто другой не смог бы спасти меня сегодня. Мне пришлось.

– А ты не могла просто прийти и все мне честно рассказать?

– И ты бы поверила? Ты и сейчас, наверно, с трудом веришь во все это.

Девочка промолчала.

– Я не врала, когда учила тебя петь, когда мы болтали после репетиций. Вспомни! Разве было плохо? Я не хочу, чтобы ты считала меня своим врагом.

– Я не знаю, Лер... Или как там тебя.

– Варя.

– Мне все равно, - Амира сосредоточенно разглядывала свои ногти.
– Я не хочу тебя больше видеть. Ни тебя, ни его.

– Дочка, послушай...
– начал было он, но она помотала головой, не поднимая глаз.

– Не могу. Я прошу тебя, оставь ее в покое. Иначе... Я не знаю, что я с собой сделаю... Я не смогу жить, зная, что ты - мой отец.

– Ладно! Ладно, я пальцем ее больше не трону! Я... Не знаю, я помогу ей оформить детей. Дам денег.

– Не нужны мне твои чертовы деньги!
– крикнула Варя.
– Отдай их детскому дому! Будет польза твоей карьере.

– Тогда помогу с опекой. У меня есть связи.

Против этого она не могла возражать.

– Милая, - Газиев снова обратился к дочери.
– Скажи что-нибудь.

– Мне нечего сказать, - она поднялась с дивана.
– Раз все решилось, я хочу побыть одна.

И бросилась вон из комнаты. И тут же на пороге возник один из охранников.

– Шеф, у нас гости. Вы просили не беспокоить, но Вы уже спустились, а они час, как сидят в пособке.

– Ты что, идиот? Зачем ты мне это говоришь при посторонних?
– взвился Газиев.

– Простите. Но, кажется, ее это тоже касается. Они пришли за ней, угрожали, вели себя буйно. Пришлось связать руки и закрыть.

– Кто они?

– Очкарик, которого мы на днях навещали, а второго я не знаю. Представился как Князев, махал фальшивой ксивой. Говорит, что бывший мент.

– Ты был у Саши?!
– вскрикнула Варя.
– Что ты с ним сделал?

– Закрой рот!
– рявкнул на нее Газиев.
– И не испытывай мое терпение. Я отпустил тебя только ради дочери. Это не значит, что ты можешь повышать голос в моем доме и при моих людях. Поняла?!

Она кивнула, ведь Самсонов был сейчас в его власти.

Охранник связался по рации с напарником, и спустя пару минут в гостиную ввели Сашу и того мужчину, который был на концерте. Их толкали вперед между лопатками, заламывая назад руки.

Самсонов поднял голову, подслеповато щурясь без очков. С усилием разглядев Варю, он начал неистово вырываться.

– Сукин сын! Я тебя убью!

Один из качков невозмутимо дернул вверх Сашины руки, связанные за спиной, и тот резко согнулся.

– Отпусти ее! Сейчас же!
– прорычал он.

– Саша, не надо... Все в порядке...

– По-моему, ты не в том положении, чтобы мне приказывать, - Газиев закинул ногу на ногу.
– Зачем ты притащил в мой дом мусора?

– Он не из полиции, - Саша попытался выпрямиться, но охранник мешал ему.
– И я его не тащил. Я видел запись с камеры. Чертов садист! У меня все сохранено. Если ты ее сейчас же не отпустишь, я пущу ее по всем каналам, чего бы мне это ни стоило!

– Я с ней закончил. И больше не держу.

– Что это, твою мать, значит?! Варя, что он тебе сделал?!

– Саша, успокойся, все...
– торопливо начала она, но Газиев жестом прервал ее.

– Я бы с радостью вас всех отпустил, но мне нужны гарантии. И запись, и ее резервная копия должны исчезнуть.

– Чтобы ты нас потом убил?
– подал голос Князев.

– Что ж, придется вам мне поверить. Сейчас я позвоню своему специалисту. Он отследит, сколько раз было загружено видео и кем. Все копии будут удалены. А до тех пор вам придется посидеть в подсобке.