Сделав такое сообщение молодым людям, предводитель готов отправил послов к сенату с заявлением, что он удивлён и восхищен преданностью римлян своему императору, которые, находясь в осаде без воды и хлеба, не сдаются. В знак уважения к их мужеству он отходит со своим войском от Рима и дарит на память каждому сенатору по нескольку рабов.

Римляне обрадовались такому повороту событий, приняли дар и, увидев приготовления готов к отступлению, возликовали, не заподозрив коварства. К тому же исключительная покорность, которую проявили преданные Алариху молодые люди, совсем уничтожила всякую подозрительность... И вот настал назначенный полдень, всё произошло так, как и намечал Аларих, — варвары ворвались в город...

Историк Прокопий Кесарийский, рассказывая об этом случае и называя готов диким воинством, всё же подчёркивал необыкновенный ум их предводителя и восхищался выдержкой и смелостью молодых готов и умением их держаться, находясь в услужении у знатных римлян, ничем не выдавая себя. В войске Алариха, видимо, такими чертами характера обладали не только одни эти воины...

Конечно, бывшему языческому городу они тоже сотворили жуткую казнь: три дня варвары буйствовали в Риме, грабили его сокровища, разбивали статуи, сожгли здания возле Соляных ворот, в том числе дворец Саллюстия, древнего римского историка, соратника Юлия Цезаря. Слава богам, считал Клавдий, что этих людей давно не было на свете и они не стали свидетелями этого позора...

Сам Клавдий был тяжело ранен, отбивая свою повелительницу; провалялся в какой-то грязи, под обломками, а когда очнулся, то ему сообщили, что готы из города ушли и что молодую и красивую Галлу Плацидию в качестве пленницы Аларих увёл с собой.

Узнал Клавдий и другое и в душе посмеялся над затаившимся в Равенне Гонорием в то время, когда враги грабили и разрушали Рим. Один придворный евнух, выполнявший обязанность птичника, сообщил императору, что Рим погиб. «Да я только что кормил его своими руками!» — воскликнул Гонорий (у него был любимый петух по кличке Рим). Евнух, поняв ошибку императора, пояснил, что Рим пал от меча Алариха. Тогда Гонорий, успокоившись, сказал: «Друг мой, я подумал, что околел мой петух Рим» [23] .

Покинув «вечный город» Аларих далее со своим войском направился на юг Италии, намереваясь переправиться в Африку. Но в пути около города Козенцы у слияния рек Крати и Бузенто Аларих скончался от какой-то внезапной болезни.

Похоронили его пышно. Сохранилась легенда: чтобы обезопасить гробницу от разграбления, приближённые предводителя приказали отвести воды реки Бузенто и схоронили его в её русле; затем убили рабов, принимавших участие в сооружении гробницы, а воды реки вернули в прежнее русло [24] . Вот вам и дикие варвары! Вот как они умели чтить своего мужественного предводителя!..

И осенью 410 года власть над готами перешла к родственнику Алариха Атаульфу, который взял в жёны Галлу Плацидию, захваченную в плен сестру императора. И вот как далее пишет историк Иордан: «Атаульф, приняв власть, вернулся в Рим и, наподобие саранчи, сбрил там всё, что ещё осталось, обобрав Италию не только в области частных состояний, но и государственных, так как император Гонорий не мог ничему противостоять».

Атаульф легко мог отобрать трон у Гонория, но делать этого он не стал, хотя, по утверждению одного человека, хорошо знающего этого варвара и бывшего с ним в хороших отношениях, он (Атаульф) пламенно желал, изничтожив само имя римлян, превратить всю римскую землю в империю готов, чтобы, попросту говоря, стало Готией то, что было Романией, и Атаульф сделался бы тем, кем был некогда Цезарь Август, однако на большом опыте убедился, что готы в силу своего необузданного характера никоим образом не будут точно повиноваться законам империи, как это делали римляне, а государство без законов — не государство, в конце концов Атаульф предпочёл иметь славу благодетеля и восстановителя Римского государства с помощью сил готов, дабы в памяти потомков остаться инициатором возрождения империи, после того как он не смог сделаться её преобразователем. Поэтому Атаульф не стал далее воевать с римлянами, а предпочёл мир, поддавшись уговорам и советам своей жены Галлы Плацидии.

А сам император Гонорий?.. Он всё так же сидел, сложа руки в Равенне, превратившись фактически в парадную куклу, где в августе 423 года скончался от водянки в возрасте тридцати девяти лет.

Теперь обратимся к событиям, которые произошли несколько дней назад, в Равенне.

Евгений сидел в таблине рано утром, закутавшись в тогу, — было прохладно: раб, отвечающий за отопление, проспал. И только что затапливал камин. Раба следовало бы вздуть, но Октавиан даже не обратил на это внимания, все его мысли были обращены на другое: «Что делать дальше?»

Препозит знает свою возлюбленную: если она решила бежать, то её не отговоришь...

Вчера с помощью Джамны Гонория сложила в кожаный мешок самые необходимые вещи, а слуга-ант по имени Радогаст незаметно перенёс этот мешок в таблин к Октавиану. Никто ничего не заподозрит, если Евгений со своими вещами заберёт завтра и этот мешок. В конце концов остановились на следующем: они сядут на чёрный корабль, на котором, слава Богу, капитаном служит Рутилий, сын бывшего, как и отец Евгения, сенатора Кальвисия, и поплывут, а там видно будет... Корабль, называемый миопароной, маневренный и быстроходный, и не так-то просто с береговой базы перехватить его.

Всё, решено, больше Евгений об этом думать не станет; он снова взял в руки книгу [25] Вегеция, начал читать: «От навархов прежде всего требуется осмотрительность, от кормчих — опытность, от гребцов — сила их рук, потому что ведь морская битва происходят обычно при спокойном море, либурны, как бы огромны они ни были, двигаясь не под дуновением ветра, а ударами вёсел, своими носами поражают противников, а в этом случае победу дают сила рук гребцов и искусство управляющего рулём».