И при этом многомиллионные сухопутные армии «Тройственного союза» – я говорю «тройственного», потому что Австро-Венгрия непременно присоединится к «старшим партнерам», – смогут делать на континенте, а также на всем Переднем Востоке и Северной Африке все, что взбредет им в голову. Как вам перспектива?

На самом деле Берестин говорил гораздо дольше, приводил на память данные по военным флотам держав, их сухопутным армиям, мобилизационному потенциалу, экономическим возможностям и тому подобному. На память цитировал высказывания политических деятелей истекающего века, а также кое-что из века грядущего. Ему задавали вопросы, он на них отвечал, умело прибегая к приемам софистики и демагогии.

Спорить с ним было трудно, да и не в обычаях завсегдатаев этого клуба дискутировать ради процесса. Давным-давно подразумевалось, что если человек о чем-то говорит, то он знает предмет и имеет в виду донести до слушателей некую истину. Примут ли ее целиком или частично, или не примут вообще – совершенно другой вопрос. Касается тема взглядов на вопросы престолонаследия, способов охоты на тигров в малайских джунглях или сравнительных преимуществ дульнозарядных штуцеров над магазинными винтовками – не суть важно. Практика – критерий истины.

На следующий день точка зрения русского князя стала известна всем, кто имел отношение к восточной дипломатии и разделял некие базовые убеждения «хантеров». В том числе и людям из окружения леди Спенсер-99. Им она как бы под большим секретом намекнула, что, по неофициальным сведениям, «дьюк» [74] Берестин – особа, пользующаяся личным доверием Российского императора, и едва ли он произнес свою речь просто так. Среди понимающих людей это называется зондаж.

Естественно, до поры до времени на официальный уровень поднятая проблема не выйдет. Более того, едва ли кто-нибудь вообще подтвердит сам факт причастности князя к императорской свите и даже – существование в природе такого человека.

Но приведенный выше эпизод – всего лишь задел на далекое будущее, с одной стороны, а с другой – способ повышения авторитета и веса Алексея в обществе. Теперь и к другим его словам будут прислушиваться с гораздо большим вниманием.

Еще одним хитрым приемом Берестина была демонстрация своих выдающихся аналитических способностей, граничащих с ясновидением. В застольных беседах за бриджем или преферансом он настолько часто предсказывал как развитие событий на фронтах Капской колонии и Наталя, так и моменты политической жизни в Лондоне и в иных мировых столицах, что не слишком образованного человека это могло ввергнуть в пучину мистики. Зато хорошо образованные, да вдобавок привыкшие к постоянной игре вероятностей (хоть на бирже, хоть в парламенте) люди оценили такое свойство по достоинству.

И к моменту, когда Берестин получил от Басманова сообщение о вторжении монстров, почва была вполне подготовлена и хорошо унавожена.

В запасе у него было не меньше двух суток чистого времени, исходя из теоретической скорости прохождения информации от поля боя до Кейптауна, непременной задержки для согласования в гражданских и военных инстанциях колонии, передачи удовлетворившего всех текста по Атлантическому кабелю и работы с ним надлежащих структур в самом Лондоне.

Сам же Алексей, посоветовавшись с Сильвией (М), впервые на этой неделе согласился принять приглашение на раут в загородном поместье леди Спенсер-99, между Брайтоном и Истборном, на берегу Дуврского пролива. Места там были великолепные.

Усадьба в полсотни гектаров, на которых еще в прошлом столетии был разбит классический английский парк с живописными аллеями, ручьями и искусственными водопадами. Двухэтажный дом из дикого серого камня, весь обвитый плющом, с черепичной крышей. Очень похожий на уменьшенную копию замка пятнадцатого века. Конюшня с чистокровными гунтерами. Небольшая псарня. Молчаливые вышколенные слуги. Занимающий половину первого этажа каминный зал, украшенный рыцарскими латами и средневековым оружием, едва ли не со следами сарацинской крови на клинках.

Словно не молодая, элегантная, эмансипированная дама здесь обитала, а суровый джентльмен старых устоев, презирающий жалкую современность.

Леди Спенсер и Макрай, каждая по своим каналам, собрали на уик-энд пестрое, но по-своему гармоничное общество. Большинство – в пределах тридцати лет, старшие сыновья [75] очень хороших семей. Как-то, вроде бы случайно, получилось, что все они имели отношение к интересующим Берестина кланам, партиям или руководящим органам армии и флота.

Какой-нибудь капитан-лейтенант Мак-Ардл сам по себе в списках флота мог числиться на одном из последних мест по старшинству производства и деловым качествам, но если его отец – председатель парламентской фракции тори от Шотландии, а сам он – адъютант Первого морского лорда, расклад получается совсем другой. С таким не грех в дартс сыграть, и хереса выпить (отчего все английские моряки так любят херес?), и на разные интересные темы попутно перекинуться.

Чтобы гостям было приятнее, Сильвия-99 попросила Берестина надеть парадный мундир российского дворянина.