– Гад!- Прошипела Дрина, поднимаясь.- Допрыгался ты у меня!

Испуганный и вконец растерявшийся оборотень не придумал ничего лучшего, как взобраться на дерево. Он сильно расцарапал острыми когтями кору, и затаился на толстой ветке, не так уж высоко над землей. Дрина закатила глаза и цокнула языком.

– Даже неинтересно.

Она опустила руку к кобуре, вытащила револьвер, и нацелилась прямо между глаз своей жертвы. А затем раздался выстрел.

Дрина любила охотиться всегда, и зимой, и весной и осенью. Но особенно - летом. Когда ночи теплые и темные, и никакая лишняя одежда не сковывает движений. Можно сидеть в засаде или прочесывать местность не думаю о замерзших ногах или колючем свитере. И летом лес особенно зловещ. И в этом зловещем лесу сейчас полыхает высокий костер, который сотрет с лица земли очередную гадкую тварь.

А утром Дрина обрадует жителей деревни новостью о том, что оборотень, терроризировавший ближайшие населенные пункты, наконец, уничтожен, сядет на лошадь и отправится в замок Вэнатор. Домой.

К Вэнатору - большому мрачному замку с пятью острыми башнями и высоченной крепостной стеной, стоящему на холме в нескольких километрах от Бухареста, Дрина подъехала уже за полночь. Она осознала, что добралась до дома, будучи уже во внутреннем дворе, когда Феликс, конюх и ее брат по Ордену, помогал ей спешиться. Кажется, она уснула в седле. Благо, лошадь прекрасно знала дорогу к дому. Иначе покоиться Дрине со сломанной шеей где-нибудь под кустом родного болотистого леса.

– Дядя у себя?- Спросила Дрина, и сама удивилась грубости своего голоса. Да уж, долгое молчание ей на пользу не идет. Надо было хоть с лошадью в пути разговаривать, что ли. Да только много болтать Дрина никогда не любила, особенно, если без повода.

– У себя, где же ему еще быть?- Феликс взял в руку поводья,- ты что же, к нему собралась?

– Ну да, а что?

– Выглядишь паршиво. Поспать бы тебе сначала...

Дрина только покачала головой, откинула со лба темные волосы, которые от влажной погоды и долгого пребывания без помывки висели по плечам как сосульки и сально блестели, и молча прошла мимо парня, направляясь к воротам в основную крепость.

В коридорах Вэнатора было, как и всегда, мрачно, сыро и темно. Конечно же, никто из членов Ордена не потрудился зажечь огонь в коридорах, и Дрине пришлось вооружиться факелом, чтобы не переломать ноги на бесконечных коридорах и лестницах, что ведут в башню Исидора Нокшу. Дрина шла, освещая стены. Через каждые сто метров она видела знакомый герб - символ Ордена Ферка - скрещенные револьвер и меч на фоне темно-фиолетового поля, и надпись внизу: "За Бога и за людей". Из коридора, ведущего в жилые комнаты поваров, доносился гомон. Обычно там всегда тихо, но только не ночью. Братья и сестры Ордена, что служат поварами и работниками кухни заняты до самой темноты, так что погалдеть и пошуметь они могут лишь ночью. Так что ужина можно не ждать, поняла Дрина, и с тоской погладила урчащий живот под тканью и кожей узкой жилетки. Все повара уже ушли из кухни, и подогреть и подать ужин некому. А сама Дрина, за свои двадцать три года, так и не научилась готовить самостоятельно. Стыдно, плохо, и вообще удивительно, но слава Богу, все жители этой страны, которую Дрина поклялась защищать от нечестии и одемоневших, готовы вкусно, сытно и бесплатно кормить каждого охотника Ордена Ферка.

Дорога в комнату дяди заняла больше времени, чем Дрина предполагала - сказывалась усталость, она еле волочила ноги, а по винтовой лестнице так и вообще поднималась, делая остановки для отдыха через каждые тридцать ступенек. В кабинете Исидора Нокшу горел свет. Дядя всегда ложился спать позже всех. Дрина кашлянула в кулак, вежливо постучала, и после разрешения вошла внутрь.

Хоть на большой люстре под потолком горели абсолютно все свечи, Дрина ощущала как мрачно в уютном кабинете Исидора. Стол его завален какими-то бумагами, естественно важными и текст их носил точно уж не веселое содержание. На большом кожаном диване у стены навалены книги, и большие фолианты, и энциклопедии и тонкие справочники. Видимо, Исидор искал какую-то важную информацию. Дрина прошлась по паркетному полу, стуча низкими квадратными каблуками сапог, про себя отмечая, что утром нужно будет прислать уборщицу, чтобы помыть полы. Похоже, всю неделю, что она отсутствовала дома, дядя никого не впускал в кабинет даже для того, чтобы прибраться. Затем она села в кресло напротив Исидора, и пристально вгляделась в его лицо.

Дядя выглядел уставшим не меньше, чем она сама. Казалось, что он тоже провел пол-ночи в скитаниях по лесам-полям в поисках нечисти, а следующую половину гонялся за ней. Его длинная коса из волос, темных, как и у Дрины, была растрепана, а сосуды в глазах полопались, и сейчас он сам напоминал нечисть, и выглядел гора-аздо старше своих пятидесяти лет. Бр-р-р, помотала головой Дрина, и вопросительно поглядела на дядю.

– Знаю,- пожал он плечами, и оглядел помятую рубашку под кожаной расстегнутой курткой,- Много письменной работы было. Всю прошлую ночь и весь день провел за бумагами.

– А я в седле,- вздохнула Дрина.

– Дорогая моя, скоро отдохнешь,- тепло сказал Исидор, и ту же перешел на холодный официальный тон:- Оборотень уничтожен?

– Да, господин Нокшу, застрелен и сожжен. Потрачена одна пуля.- Тут же отчеканила охотница.

– Отличная работа, госпожа Нокшу,- и он снова улыбнулся:- Молодец, отчиталась. Иди-ка теперь спать. Пока заданий у меня для тебя нет. Отдохни пару-тройку дней.

– Ох, надеюсь, что за эту пару-тройку дней и не появится. Хотя очень и очень сомневаюсь.

– Что-то нечисть в последнее время совсем обнаглела,- согласился с племянницей Исидор,- замок практически пустой, в Вэнаторе остались лишь новички, да и те, кто недавно вернулся с заданий и отдыхает. Остальные все заняты в деревнях и больших городах. Мне пришлось даже в столицу отправить трех человек - кажется, там видели одемоневших.

– Одемоневших?- Вздрогнула Дрина.- Это точно, или просто болтовня?

– Надеюсь, что болтовня. Одемоневшие уже несколько лет не показывались, а уж тем более, в больших городах. Я думал, что мы истребили всех на Большой Чистке, но может быть кого-то упустили... Во всяком случае от посланных мною людей вестей еще не было, так что ни доказательств ни опровержений у нас нет.